Глава 8. Фаза Девушки, Сотни Миллиардов. Create_V.S._Break

Часть 1

С самого начала все знали, что у него нет против неё совершенно никаких шансов.

Это заняло лишь мгновение.

Отинус даже не сделала ни одного шага.

К моменту, когда Камидзё попытался рвануться вперёд, сжав кулак, ситуация уже значительно изменилась.

Прямо перед ним что-то взорвалось.

— !!!???

Позже донёсся звук взрыва, и Камидзё почувствовал его скорее костями, чем ушами. Когда он осознал, что происходит, он уже летел высоко в воздухе, подобно футбольному мячу.

Этот результат должен был уже появиться в голове Отинус.

Всё, что Камидзё смог сделать — это слегка изменить траекторию своего полёта и место, куда он приземлился.

Он находился в воздухе несколько секунд.

Это время было определённо слишком большим для объекта человеческой массы. Что это означало?

Без всякого преувеличения огромное количество тёмно-красной жидкости поднялось из его органов и выплеснулось изо рта.

Кшш.

Кшш.

Ему было тяжело дышать.

Несмотря на то что он пытался втянуть воздух, он чувствовал, как что-то блокирует ему путь.

Кшшшш.

Кшшшш.

Лёжа на спине, он перекатился в позу, чтобы ползти, и засунул палец глубоко в горло. Он потерял много крови, но забота о дыхательном горле была важнее. Он выкашлял липкую свежую кровь, блокировавшую его горло, и кое-как смог вдохнуть.

— Что не так?

Голос блондинки прокрался в уши Камидзё.

Он звучал гораздо более отдалённым, чем раньше.

— Я думала, ты любишь простые сражения. Так почему ты отодвигаешься, вместо того чтобы наслаждаться?

Отинус двигалась с того места.

Она просто подняла копьё.

Вот и всё.

Огромная дыра открылась в ночном небе.

Она выглядела как чёрная, как сажа, луна.

Что-то раскрылось. Камидзё мельком увидел тот монотонно чёрный мир, который видел до этого.

Никакого предупреждения.

Эта луна просто упала на школьный двор, чтобы раздавить единственного парня.

Полусферический кратер размером в 10 метров появился на поверхности. Это не была воронка от взрыва. Была вырезана область в точности такой же формы и размера, как та чёрная луна.

(Мне нужно подобраться ближе.)

Его глаза сверкнули жестоким светом.

Он перешёл от обороны к атаке.

После того как он изменил ход своих мыслей, он резко изменил своё направление, как если бы повернул положение своих ступней.

(Мне только нужен способ подобраться к ней!! Если я смогу оказаться рядом, ей придётся отказаться от массивных атак, чтобы не навредить себе самой! У меня есть только кулак. Защищаюсь я или нападаю, я не смогу сделать ничего, если не успокою свой страх и не сдвинусь к.—)

— Слишком медленно.

Милому голосу Отинус сопутствовал звук согнувшегося в странном направлении колена Камидзё.

Кшшшшшшшш!!

Кшшшшшшшш!!

Передвигая обеими ногами, Камидзё Тома побежал вперёд с максимальной скоростью.

Он был прямо перед Отинус. К счастью для него, он всё ещё цел. Только ещё один шаг. Сжав кулак и достигнув нужного расстояния, он слегка выдохнул. Он оценил время, успокоил, как мог, своё напряжение и без колебаний вложил весь свой вес в удар, направленный в лицо девушки с повязкой на глазу.

И затем Отинус исчезла.

Следующее, что он понял: блондинка подвинулась к нему так близко, что они почти соприкасались.

Действие, которое она предприняла, было весьма простым.

Поскольку в правой руке было копьё, она воспользовалась своей тонкой левой рукой.

С ужасным хрустом она схватила шею Камидзё Томы и без колебаний подняла его вверх.

Кшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшш!!

Кшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшш!!

— Пойми это наконец.

— Я уже понял.

Взгляды Камидзё Томы и Отинус на мгновение встретились.

Да.

Если дошло до этого, то не важно, что делал Камидзё Тома, он не мог сравниться с Богом Магии вроде Отинус. Вопрос был не в дальнейшей физической тренировке или в нахождении верной идеи, как переменить ситуацию.

На более фундаментальном уровне: человек не мог победить бога.

Одна возможность победить Отинус с помощью одной лишь силы подняла бы самого Камидзё до уровня Бога Магии, но на это не было особой надежды. Это было не то, что легко сделать, она не называла бы себя богом, если бы так было.

Так что...

— Это даже не поединок, — простонал Камидзё, которого держали за горло. — И это не первый раз, когда мы сражаемся так. Не знаю, десятый это раз или сотый, но мы просто повторяем это снова и снова. И каждый раз меня, вероятно, разносит на части первой же атакой. Единственной проблемой остаётся целостность моих воспоминаний. Я подсознательно отказывался принять боль и страх, которые чувствовал, так что переупорядочил воспоминания в голове так, чтобы они выглядели как одно последовательное сражение. Вот так создалось ощущение, что я каким-то образом не поддавался.

— Этот ответ достоин 50 баллов.

— Вероятно. Этот школьный двор — не начальная точка? Мне придётся начинать с чёрного пустого мира, где я проснулся в первый раз?

Сто раз, тысяча раз или даже десять тысяч раз.

Отинус просто нужно было повторять это. Каждый раз Камидзё Тома действовал слегка по-разному и принимал другие решения по сравнению с прошлыми. Когда он попадёт в тупик, делая это, он сломается. Это может произойти непосредственно в бою или в одном из бесчисленных миров. Если он хоть раз забредёт в тупик и сломается, цель Отинус будет достигнута.

Но в то же время...

— Но я постепенно понял кое-что.

— Что человек хочет сказать богу?

— Неважно, что происходит, это не убьёт меня, — объявил Камидзё, в то время как мёртвая хватка сжимала его горло. — Не то чтобы ты не могла. Если бы ты хотела, то могла сделать это в любой момент. И всё же ты не сделала это. Даже когда заявила об этом. ...В этом что-то есть. Ты могла просто убить меня и покончить с этим, но у тебя есть какая-то причина, чтобы так не поступать. Если попробовать угадать...

— ...

— Я бы сказал, что это нечто вроде бонусных очков.

Больше он ничего не сказал.

Из его горла донёсся странный хруст, и сознание Камидзё Томы вновь поглотили помехи.

Кшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшш!!!!!

Часть 2

А теперь гипотетическая история.

Допустим, у кого-то есть удивительная способность сохраняться и загружаться столько раз, сколько захочется, как в компьютерной игре. Допустим, этот человек становится детективом и пытается остановить неизбежный план по уничтожению человечества, который начнётся ровно через неделю.

У кого в этом случае преимущество? У детектива или у преступников?

Как правило кто-либо будет считать, что у детектива есть невероятное преимущество благодаря его странной способности. Неважно, сколько раз он потерпит поражение, у него всегда есть ещё попытка, так что всё не закончится, пока он не победит.

Но не обязательно всё должно кончиться так.

В конечном итоге после бесчисленных попыток умственное истощение детектива будет на совершенно ином уровне. Даже если каждая попытка занимает всего неделю, четыре попытки — это около месяца, а 12 раз по 4 попытки — это год.

Что, если он будет продолжать действовать годы или даже сотни лет и не сможет остановить уничтожение?

Непосредственное состязание между детективом и преступником будет не важно.

После выбора ворваться в клетку времени, не треснет и не разрушится ли сердце детектива?

Да.

У детектива со способностью сохраняться и загружаться будет другой выход.

Столкнувшись со слишком большими трудностями, он может выключить игру и сдаться.

В конечном итоге сражение Камидзё Томы было точно такой же штукой.

Бог Магии Отинус могла контролировать всё. Без преувеличения можно сказать, что она управляла самим миром. Если бы она захотела, то заставила бы галактики столкнуться, чтобы убить Камидзё Тому. Или могла разрушить связи между частицами, составляющими его тело, и распылить само его существование. Если она была хоть чем-то в малейшей степени недовольна, то могла повернуть время вспять, переложить рельсы судьбы, ведущие к будущему, и создать именно тот результат, который хотела.

Он не мог победить, сражаясь нормально.

Как сказала девушка с повязкой на глазу, между характеристиками человека и бога была слишком большая разница.

Никакое внешнее воздействие Камидзё Томы или третьего лица никогда не могло победить этого монстра.

Но что, если бы Отинус сама создала ситуацию, которая разрушит её изнутри.

И она сделала определённое замечание, прежде чем сражение началось. Она могла не осознать это, но она точно сказала это.

— Мне надоело пытаться сокрушить идиота с помощью мира.

Ей надоело.

Это могло звучать как высокомерное и надменное замечание. Но после того, как Отинус поднялась на территорию истинного бога, ничто обычное не должно было иметь возможности нанести ей физический или духовный вред. Ранее уже существовало что-то, заставившее её испытывать это чувство. Сколько повторов прошёл Камидзё, прежде чем понял это?

Это было похоже на чашку, уже наполненную до краёв, и ему просто нужно было ждать того мгновения, когда поверхностное натяжение достигнет своего предела.

Уровень внутренних повреждений, угрожавший сокрушить Камидзё Тому, был не более чем лёгкой царапиной для этого монстра, но что, если она уже достигла той точки, где такой царапины достаточно, чтобы спровоцировать коллапс?

Это было делом настойчивости.

Камидзё Тома не мог вырвать ни одной победы из её хватки.

Но была возможность, что он получит победу, проиграв достаточное количество раз.

Часть 3

Отинус слышала исходящий из своей головы звук, как будто сам её скелет скрипел.

Это было почти похоже на то, как будто маленькие змеи извивались с внутренней стороны кожи её лица.

Это было биение её кровеносных сосудов.

(Его уровень истощения должен быть больше.)

Они повторили это десятки тысяч раз, сотни тысяч раз и даже миллионы раз.

Всё, чтобы этот хилый парень допустил хотя бы одну ошибку по ходу дела.

(Конечно, у меня более точная последовательность воспоминаний, но он тоже сохранил какие-то фрагменты памяти. И, игнорируя количество чистой информации, путаница из-за боли и страха обеспечит то, что он сломается первым. Он не более чем тот, кто не знает своего места. Чем больше он цепляется за надежду на победу, которая никогда не придёт, тем большим будет шок, когда она исчезнет перед его глазами. Вот тогда он сломается. Он просто прошёл весь путь к разрушению по собственной воле.)

Это была простая истина, над которой не нужно было задумываться.

И несмотря на то, что над ней не нужно было думать, размышления не изменили бы эту истину.

И всё же...

— Почему ты не сломаешься?! Ты упустил из виду то, чем занимаешься, после того как побывал на грани смерти столько раз? Определённо, ты не из тех людей, которые гордо называют себя идиотами!! — в раздражении закричала Отинус.

Редко люди доводили богов до такой ярости. Как минимум, это никогда не происходило в Гремлин. Столкновение с Оллерусом в Саргассо было близко к этому.

Похоже, Бог Магии теперь рассматривала этого парня как равного другим противникам или даже как превосходящего их.

— Почему я должен сейчас сломаться? — дерзко ответил Камидзё Тома Богу Магии, перед которым стоял на этом школьном дворе. — Мне просто нужно преодолеть это. Тебе просто нужно один раз сломаться. Это даёт мне надежду на продолжение. Возможно, я смогу вновь получить то место, которое я потерял. До тех пор пока у меня есть хотя бы шанс в 1%, я не собираюсь ломаться!!

— ...

Этому нельзя было помочь, и это выходило за рамки прощения бога.

Когда она слегка закусила край губы в раздражении, половина тела Камидзё Томы была оторвана, как кусок мороженого.

— И, пока это продолжалось, я начал понимать суть проблемы. Я не проигрываю в одностороннем порядке. Пока я могу накапливать в голове информацию, я могу медленно анализировать ситуацию.

В следующем бою это было всё, что он смог сказать, прежде чем его торс был рассечён на части.

Только для того, чтобы произнести эти несколько фраз, он бродил по чёрному, как сажа, миру, проходил кажущиеся бесконечными миры и испытывал бесчисленное количество форм боли, ужаса и отчаяния.

Как он мог выдержать это?

Это были настоящие преисподние с достаточной интенсивностью, чтобы свести с ума любого нормального человека, прежде чем тот прошёл бы даже одну. И достижение этой точки вовсе не освободило его. Сказав не более чем это, он получил удар от Отинус, и был принуждён повторить все бесчисленные апокалипсисы, которые он наконец преодолел.

В этом не было надежды.

Соединение фрагментов слов в форму обсуждения ничего не изменит.

На фундаментальном уровне он не побеждал.

Совсем.

У него не было гарантий, что Отинус сломается, если он повторит это десятки тысяч раз или даже сотни миллионов раз. У него не было оснований, подтверждающих эту теорию. И это если не упоминать, что человек и бог обладают совершенно разными особенностями. Это было, как если записывать данные на старую кассетную ленту и новейший жёсткий диск одновременно и смотреть, что заполнится первым.

— Это похоже на два зеркала, повёрнутые друг к другу.

И всё же...

И всё же...!!

— Этот мир, который ты можешь свободно менять, подобен безграничному ландшафту, создаваемому двумя зеркалами, которые стоят друг напротив друга. Сказать, что у тебя есть способность свободно идти по такому ландшафту, звучит как мечта, но если совершить прогулку с помощью этой способности и повернуть назад, твоё лицо побледнеет. В конце концов, всё тот же мир будет продолжаться бесконечно. Ничто не может послужить ориентиром. Откуда ты пришёл, и куда ты должен вернуться? Ты, естественно, забеспокоишься!!

С помощью невидимой силы она отделила верхнюю половину этого хилого парня от нижней.

Но в следующем бою Камидзё Тома продолжал говорить, будто ничего не случилось.

Однако это не означало, что он не помнил. Он знал, что произошло, но успокоил свою память и продолжил говорить.

— Отинус, у меня к тебе фундаментальный вопрос.

Она проткнула его копьём. Она вскрыла его череп ударом нижнего конца копья. Как будто шутя, она выбила хоум-ран с помощью рукоятки копья.

Но этот наглый человек не прекратил говорить.

Он чувствовал страх, но продолжал бросать вызов этому богу.

— Когда-то давно, прежде чем ты получила Гунгнир, прежде чем ты заняла своё место на вершине Гремлин, прежде чем ты столкнулась с необычным монстром по имени Оллерус, и прежде чем ты взяла имя Отинус....

Она ударила его!!

И сокрушила его!!

И уничтожила его!!

— Ты совершила эту ошибку? Ты получила чудесную силу и рванулась вперёд, не думая о том, чтобы бросить взгляд назад? И в результате ты не знаешь, куда вернуться?

Часть 4

Камидзё Тома был не очень сведущ в оккультизме, так что у него не было способа узнать, но вот, что говорила история:

Было сказано, что изначально вера сосредотачивалась на боге молний, владеющем молотом, но затем перешла к богу войны с копьём по какой-то причине.

Было сказано, что бог магии выполнил контракт, пожертвовав собственное тело, повесившись на ясене.

Было сказано, что скандинавский бог, который стал источником имени Отинус, был мускулистым одноглазым стариком с огромной бородой.

Каждое из этих высказываний было "безошибочно верным".

Случайные несоответствия между записями были не более чем различиями в интерпретациях между многими разными составителями. Но что, если прошлые составители не допускали лжи, непонимания или спекуляций и только честно и точно записывали то, что действительно видели?

Что, если нечто проводило прямую линию, соединяя все эти разрозненные сведения?

Часть 5

— Это объясняет большую часть, — медленно сказал Камидзё Тома.

Его избиение от руки Отинус на время прекратилось.

— Меня уничтожали в одном мире за другим, но ты никогда не отказывалась и не забирала Разрушитель Иллюзий из моей правой руки. Это означает то, что я думаю, не так ли?

Она была Богом Магии, так что человеческий срок жизни не обязательно относился к ней. Оллерус говорил так, как будто знал, о чём речь, но он был не более чем человеком. Даже если он знал один или два факта о богах, он мог не понимать истинного масштаба всего этого. Проще говоря, была возможность, что Отинус была Богом Магии далеко задолго до того, о чём говорил Оллерус.

Находилась ли эта сила внутри неё всё это время?

Отказалась ли она от своей силы в какой-то момент?

— Я не знаю подробностей всех этих штук с "фазами", но у тебя есть способность свободно изменять форму мира, как глину. Из-за этого ты полностью забыла, в каком мире ты жила изначально. Ты упорно пыталась создать мир на основе ландшафта, который вспоминала. Ты добавляла или убирала одну фазу за другой. ...И это была работа бога. Это было наверняка так близко к совершенству, что ни один человек не заметил бы разницы. Но для тебя, бога, "близко к совершенству" — недостаточно хорошо.

Увидев мир, который она создала с помощью своей силы, она, должно быть, повернула обратно, сама не желая этого.

Учитывая это, должно быть, она боялась своей силы. Если она действительно принимала её только с радостью, то не попыталась бы повернуть назад.

— В последнее время ты захотела иметь копьё и менять мир. Должно быть, это потому, что твоё беспокойство вернулось. Ты была озабочена тем, что твой кажущийся идеально созданным мир был не так совершенен, в конце концов. Ты хотела поработать ещё над произведением искусства, которое было уже представлено публике. Я не знаю, что ты сделала, чтобы вернуть силу, от которой раньше отказалась, но явно произошло что-то такое, за что тебя так ненавидит этот всезнайка Оллерус. ...Ты стремилась в следующий мир, потому что хотела добавить ещё один слой краски на холст. Это объясняет твой внутренний конфликт.

— ...

— Да, внутренний конфликт. Ты поставила на чаши весов А и Б и не могла выбрать одно из них. У тебя был другой вариант, ценность которого соперничала с ценностью нового мира. Разве это не так?

Камидзё Тома слегка выдвинул вперёд свой правый кулак.

Он выставил Разрушитель Иллюзий.

Он подумал о его изначальном значении.

— Согласно Оллерусу, Разрушитель Иллюзий — средоточие надежд всех магов. Он сказал, что это точка отсчёта, чтобы вернуть мир к норме, после того как он был искажен их желаниями. Я не знаю, истинная ли это суть, но он может использоваться таким образом. Можно сказать, что это другая карта, которую ты можешь сыграть. Он представляет исходный мир. Вместо того чтобы добавлять новый слой краски, ты можешь использовать его как мастихин, чтобы медленно снять предыдущие слои.

Исходный мир и следующий мир.

Если действия бога были идеальны, могло не быть разницы между ними.

С точки зрения человека, вероятно, невозможно было найти какое-то несоответствие.

Но Бог Магии была слишком совершенна.

В таком случае...

— Даже если результат тот же, ты не можешь отбросить свою первую и идеальную надежду вернуться в исходный мир, удалив все фазы, которые добавила! Конечно, ты не смогла. Шесть миллиардов людей Земли искренне верят, что это то же самое место, что всегда, но ты одна знаешь, что оно изменилось. Твоей второй надеждой было создание мира-диорамы, который будет отличаться от мира в твоей голове, так что ты не могла отбросить второй вариант!! Ты могла с лёгкостью добавить новую фазу и сбежать в новый мир, но ты не могла отказаться от первой надежды вернуться в свой исходный мир!! Вот почему ты продолжала сбрасывать всё и терпеть мой эгоизм, даже когда ты могла убить меня десять тысяч или, быть может, сто миллионов раз к этому моменту!!

В таком случае это действительно был бой один на один.

Это был бой, позволенный Камидзё Томе и никому иному.

Разрушитель Иллюзий против Гунгнира.

Исходный мир против следующего мира.

Бой между этими двумя картами в прямом смысле решит судьбу мира.

Но стоило держать в уме ещё одну вещь.

Камидзё Тома, без сомнения, стоял на этой великой сцене, но он был не более чем человеком. На этой сцене богов его роль была столь же мала, как у дерева или стакана во время школьного культурного фестиваля.

— Ты должна быть способна сделать это.

Иными словами, это была битва, чтобы узнать, какую карту выберет Бог Магии Отинус. Или, вероятно, это было исключительное представление, чтобы убедить эту светловолосую зеленоглазую девушку, какую карту она должна выбрать.

— Не знаю, как этим пользоваться. Может, профессиональные маги, которые полностью посвятили себя этой области магии, и знают. Но ты должна быть в силах сделать это. Ты стоишь на вершине магии! Ты поднялась в положение с титулом бога! У тебя должна быть какая-то идея, как починить мир, используя это в качестве базовой точки!!

Если подумать об этом, это была правильная форма отношений между человеком и богом.

Песня.

Танец.

Военные упражнения.

Молитва.

Просьба.

Предложения.

Преданность.

Человек не сражался с богами. Человек договаривался с богами, чтобы преодолеть кризисы, такие как чума или катастрофы.

Человек не мог победить бога.

Но он мог слегка изменить путь бога, чтобы приблизить его к тому, что будет удобно человечеству.

— Давай попробуем пойти даже по самому малейшему пути, ведущему назад, — выплюнул Камидзё, крепко сжав правый кулак. — Я не говорю, что это ради всеобщего блага. Я уже отказался от всех улыбок, которые видел здесь, и решил вернуться в исходное место, даже если это означает моё полнейшее отделение от всех, кого я знаю. Даже если займёт десятилетия, чтобы окончательно примириться с ними, я отказался убегать от боли. Я не собираюсь позволять себе трусить всего лишь из-за того, что я противостою богу! Я сделаю всё, что потребуется, чтобы заставить тебя выбрать мою карту!!

— Ты действительно думаешь, что я сделаю всё это, если оно сработает?

Копьё слабо скрипнуло в руке Отинус.

Её лицо показывало, что она глубоко углубилась в эту территорию.

— Это не сработало. Я пробовала это, и оно не сработало!! Даже с инструментом, чтобы соскребать краску, и даже когда я соскребла её невероятно тонкими слоями, я не была довольна результатом. Больше нет удобного пути, ведущего назад к тому, что было раньше. Время движется только вперёд. Если то, что я хочу, ещё не перед моими глазами, единственный выход — это создать следующий мир!!

— Ты должна понять, Отинус.

— Понять что? Человеческое дитя собирается нагло заявить, что знает, о чём думает бог? Твоя маленькая голова не может понять даже частицы тех попыток и ошибок, потребовавшихся для достижения этого положения, так что не думай, что сможешь с лёгкостью толкнуть меня к выводу.

— Это не то, что я имел в виду, — медленно покачал головой Камидзё. — Вопрос не в способности или теории. Я уверен, что ты знаешь, к чему я стремлюсь. Мы вместе бродили по тому же чёрному лабиринту! Так что ты должна понять!! Возвращение означает потерю всего и всеобщую ненависть, но также оно означает возможность снова улыбаться друг другу! Ты должна знать, как много ты можешь отбросить ради одного этого!

— ...

Казалось, что этих слов было достаточно, чтобы заставить Отинус замолчать.

Даже если это было на мгновение.

Даже если это был один момент.

— Всё, что остается, это проверка выносливости. Давай повторим это миллиарды или даже триллионы раз. Я возвращаюсь в исходный мир. Я не перейду в следующий мир. Исходный мир, о котором я говорю, может отличаться от исходного мира, о котором думаешь ты, но я собираюсь настаивать, несмотря ни на что. Понимаешь, Отинус? Я говорю, что я воплощу свою мечту в жизнь, даже если это разрушит твою!!

— Хорошо, тогда...

— Так что возьмись за ум, Отинус. Хватит смеяться и показывать все свои божественные штучки. Я никого не спасу. Я сражаюсь ради себя. Мы с тобой вдвоём здесь, так что никто не спасёт меня, кроме меня самого!!

— В конечном итоге это не битва между тобой и мной. Это моя битва, чтобы принять моё решение. В таком случае я должна отбросить колебания. Я по-настоящему уничтожу дурака, который принимает мой провал за собственное достижение!!

Часть 6

Он перестал считать.

Даже факт того, что он перестал считать, покинул его разум.

— ...

Камидзё Тома не победил даже ни разу.

Его давили, разрезали, разбивали, разрывали, взрывали и рвали в клочья.

Плоть этого обычного старшеклассника при любых обстоятельствах была тщательно уничтожена. Всякий раз, когда свет жизни в его глазах слабо колыхался, как пламя свечи, и начинал гаснуть, на сердце Отинус накатывала незначительная волна.

Сдаться и двинуться вперёд.

Ещё не поздно вернуться.

Она может выбрать только одно, а ей предоставлялись два варианта.

После небольших колебаний Отинус взмахнёт своим копьём и вернёт всё в исходную точку, до того как этот слабый свет полностью исчезнет из обрывков плоти, летящих в воздухе. Она возвращала всё к этому чёрному лабиринту, который ей казался настолько отвратительным.

Она не думала о том, чтобы только один раз принять решение и положить всему конец. Также она не думала о том, чтобы отбросить свои сомнения, когда сталкивается со своими нерегулярными альтернативами.

Однако...

Отинус постепенно сдавалась. Её чувства склонялись в одну сторону. Она вела их в этом направлении. Не играло роли, вводила ли она себя в заблуждение. С самовнушением всё было хорошо. Как только она сделает отчётливый поворот в самом, самом конце, она будет придерживаться этого пути, независимо от того, как сильно она будет потом об этом сожалеть.

Преодолев 10.031-е зверское убийство, она получила свой ответ.

Она даже не улыбнулась.

Здесь она закончит это. Она покончит со своей мечтой.

Как только мечте придёт конец, останется только реальность. Если она отбросит свою первую надежду, она быстро создаст следующий мир и вернётся к обычной повседневной жизни. Никто, кроме неё, не понимал значения этой битвы, и всё наконец будет закончено. Ей ничего не останется, кроме как убеждать себя в том, что это был наилучший вариант. Иначе это беспокойство может однажды вернуться.

Скорее всего, её чувства умрут.

Синее небо над головой и зелёный лес вокруг больше не будут трогать её сердце, но взамен она сможет положить конец борьбе и жить спокойную жизнь.

Она не была заинтересована в ценностях или в получении чего-либо.

Она дралась в поисках смысла.

Поэтому...

(Это закончится здесь.)

После множества побед тепло внутри неё охладилось.

Мягкие участки стёрлись, так что её сердце затвердело.

Она постепенно превращалась во что-то, напоминающее механизм.

(Мои сомнения исчезают. Я могу сказать это. Я могу увидеть путь, по которому должна пройти, чтобы сделать мои мысли проще. Теперь я могу расстаться с этой дурацкой мечтой и взамен получить реальность.)

Из её глаза пропали колебания. Её зрачок стал неизменным. Он стал чем-то просто отражающим свет.

А взамен она приобрела истинную победу.

С Камидзё Томой не произошло никаких изменений. Несмотря на все его разговоры, у него не было плана, как исправить это. Он надеялся только на слабость внутри самой Отинус.

Отинус действительно охладела, как только поняла это.

Она осознала, что мечта, в которую она верила, была не более чем этим.

Поэтому...

Всё же...

Из глубин её головы внезапно нахлынула интенсивная боль.

— Что...?

Она перестала двигаться, не желая этого.

Убив его ещё только несколько раз, она бы полностью отказалась от своей первой надежды.

Невидимая режущая атака выстрелила прямо в Камидзё Тому и разнесла здание школы из армированного бетона позади него.

Он даже не обернулся, чтобы взглянуть на это.

Он только пристально смотрел прямо на Отинус.

Он смотрел на своего врага.

Он смотрел на этого Бога Магии.

Он смотрел на скривившееся от боли лицо Отинус.

— Наконец.

Слово выскользнуло из уголка рта парня.

Первая атака промахнулась. Камидзё не истекал кровью. Даже так, выглядел он не слишком хорошо. Такова была цена того, что его в одностороннем порядке забивали большее число раз, чем он мог бы потрудиться посчитать. Если бы сердца людей были видимы, сердце Камидзё было бы изорвано в лохмотья.

— Наконец-то это... выглядит, будто я могу победить.

Однако он сказал это, по-прежнему напрямую стоя перед светловолосой девушкой, носящей повязку на глазу.

— Не будь... посмешищем. Говоришь ли ты, что я остановилась, потому что повторяющиеся битвы измотали мой разум?

— Я не являюсь эспером нужного типа, поэтому не могу видеть, что творится внутри сердец людей. Это значит, что тебе нужно самой решить. Не только я один на грани того, чтобы сдаться. Я могу не выглядеть хорошо, но ты выглядишь даже хуже.

Отинус слегка скривилась.

Но не из-за слов Камидзё. Это произошло из-за того, что в её голове было ощущение, как будто она вот-вот издаст скрипучий звук.

— Даже если я тоже измоталась, наши характеристики фундаментально различаются! Если нас подвергнуть одинаковым страданиям, твоя голова поджарится первой!! Так... что это!?

— Ты не знаешь ответ? Я думал, ты была богом.

— Или ты говоришь, что испытываешь точно такую же боль, но делаешь вид, что с тобой всё в порядке. Нет, это невозможно. Человек никогда не сможет продолжать обманывать, когда встречает боль достаточную, чтобы заставить страдать бога. Если бы ты чувствовал в точности такую же боль, твоя голова изменила бы форму давным давно!!

Камидзё Тома тонко улыбнулся, услышав это.

Он отчаянно сдерживал остов своего тела, угрожающий заставить его шататься, если он потеряет внимание.

— Ты ошибаешься, Отинус.

— Что?

— Ты и я потратили точное такое же время в точно таком же месте. Может быть естественным думать, что мы претерпели в точности одинаковый ущерб, но фактически это не так.

Она не понимала, о чём он говорит.

Но она сомневалась, что это был полный вздор. Проявилась определённая разница в психических повреждениях.

— Для истинного бога это может быть слишком простой метафорой, но это так же, как в компьютерной игре, Отинус.

— О чём ты говоришь?

— Когда слабый игрок бросает вызов ошеломительно могущественному боссу и проигрывает, ему не становится скучно. Он не может выиграть, и он будет выражать недовольство, но весело испытать все виды вещей против обычно непобедимого противника, чтобы проанализировать его шаблон атаки. Это может не оставить после себя ничего, но игрок чувствует, будто добивается чего-то. Не только это, но также борьба с врагом, который вне его категории, ощущается как нечто, имеющее смысл само по себе. Рассказ о том, что игрок встретил редкого босса, которого никто никогда не видел, может порядочно поддержать беседу.

— ...

— Но что насчёт противоположности? Если чрезвычайно могущественный игрок сражается и сражается со слабыми врагами, он, очевидно, заскучает. Его сосредоточенность не продлится даже полчаса. Это будет не что иное, как работа. Нет места для испытаний и ошибок, и он даже не получит какое-либо существенное количество очков опыта или денег. И нет смысла сражаться с врагами, категория которых гораздо ниже его собственной. Рассказ о том, что игрок встретил слабого врага, которого все видели, способствует ужасной беседе.

Они могли стоять на одной и той же сцене, но их роли полностью различались.

Слабый видел смысл в своём безумном испытании. Сильной осточертело продолжать это.

В конечном счёте не было чёткого эталона того, насколько был измотан чей-то разум.

Всё это зависело от состояния сердца.

— Мы повторили это бесчисленное количество раз. Мы разделяли в точности одинаковые события. Мы шли через этот адский лабиринт вместе. ...Но всё же это было непохоже. Мы не были одинаковыми. Мы утомлялись на совершенно разных скоростях!! И эта разность превзошла разность в характеристиках и первой достигла тебя! Мы не сможем повторить это снова, Отинус. Если я не смогу остановить тебя здесь, ты развалишься изнутри!!

Это был невидимый нож.

Камидзё Тома не был способен даже единожды взмахнуть своим кулаком в сторону Отинус, но он добился успеха в поисках оружия, которое легко может оставить фатальную рану. Он нашёл материал, который ему требовался для переговоров с Богом Магии.

— Ну, хорошо, — голос её был низок, как у рычащего зверя. — Я здесь сдамся.

— ...

— Я отброшу свою первую надежду об исходном мире и покорюсь своей второй надежде о следующем мире. Если я не могу сколько-то ещё это откладывать, я здесь откажусь от твоей жизни. Это действительно хорошая возможность. Ты знаешь, что это означает, не так ли?

Тон её голоса показывал, что была одна вещь, которую она прежде всего не могла принять.

Но это была не боль, пульсирующая глубоко у неё в голове.

И это было не смутное состояние её сердца.

Это было то, что человек перед ней думал, что он стоит выше неё.

— Я не вернусь. Я не буду повторять. Я не буду поймана в ловушку собственными сомнениями. Я отброшу всё и пойду вперёд. ...Как только я убью тебя в этот раз, следующего раза не будет, человек. Ты не можешь победить. Ты не победил даже ни разу. Следующая атака заберёт твою жизнь!!

Отинус не требовалось даже сдвигаться с того места.

Ей нужно было только слегка поднять копьё.

Невидимый взрыв немедленно расщепит тело Камидзё Томы.

Она атаковала точно так же бесчисленное количество раз до этого. Она сделала это так много раз, что не могла отличить свои воспоминания об этом в прошлом от своего взгляда на это в будущем. Результат уже был известен. Идеальное разрушение у неё в уме было не что иное, как повторение прошлого, так что не было шансов на провал. Фактические итоги тысяч или десятков тысяч прошлых попыток гарантировали текущий результат.

Однако...

В следующее мгновение Камидзё безошибочно уклонился от невидимого взрыва, отскочив в сторону.

Часть 7

(Дх...!!)

Сильная боль, поразившая всё тело Камидзё Томы, заставила его скорчиться.

Как-то он вырвался из смертельной зоны, но всё же взрыв ударил его в полёте.

После того как его забросило дальше его ожидаемой точки приземления, он ударился о грунтовую поверхность. Его остаточная инерция отправила его катиться ещё дальше.

Даже так, он выдержал.

— ...

Отинус повернула единственный глаз в сторону своей цели и ещё раз подняла копьё.

Сплошная стена из взрывов отправилась по направлению к Камидзё Томе. Взрывов было так много, что, казалось, они сливались друг с другом.

Он не поднял свою правую руку.

Вместо этого он повернул тело в сторону, как если бы петляя через битком набитый людьми вагон, и немного шагнул вперёд.

Вот и всё.

Тело тщедушного парня ловко проскользнуло через стену из тысяч или десятков тысяч взрывов.

— Что?

Результат и теория Отинус расходились, поэтому она заговорила вслух с озадаченным выражением.

— Что произошло!? Со своими характеристиками ты не должен быть способен держаться на одном уровне со мной!!

— Нет, я не могу. И эти неоднократные сражения не повысили мою физическую силу. Также я не открыл спрятанную в Разрушителе Иллюзий силу или что-то наподобие. Я до сих пор являюсь собой. Я не стал никем другим.

— Тогда...!!

Мерцание звёзд в небесах было зловещим дурным предзнаменованием.

Все и каждая из них трансформировались в острые копья света и хлынули вниз, как дождь.

Тем не менее...

— Тогда как ты можешь уцелеть!?

— Забыла ли ты, Отинус? Или это была настолько неубедительная метафора, что ты не обратила на неё внимания? Весело испытать все виды вещей против обычно непобедимого противника, чтобы проанализировать его шаблон атаки. Это может не оставить после себя ничего, но ты чувствуешь, будто добиваешься чего-то!!

— Ты не можешь иметь в виду...

— Даже если я не могу повысить уровень, как в РПГ, и даже если с моей физической силой и сверхъестественными способностями не произойдёт изменений, я подробно тебя исследовал всё это время. Пока ты убивала меня снова и снова, я постепенно запоминал твои боевые шаблоны!! Мне даже больше не требуется думать об этом. Я могу двигаться инстинктивно!! У меня было достаточно возможностей, чтобы сделать это. В конце концов, ты оставалась со мной, пока я совсем не перестал считать!!

Это было схоже с ретро аркадами. Путь на следующий уровень больше зависел от игрока в реальном мире, улучшающего свои навыки, чем от повышения характеристик игрового корабля.

Может казаться невозможным пройти игру на настройках сложности, кажущихся на первый взгляд чудовищными. Но, сыграв достаточное количество раз, кто-то начнёт замечать характерные особенности движений вражеских пуль и их заграждения. Получив шаг за шагом опоры, игрок сможет победить босса с помощью практически автоматизированных движений и перейдёт на следующий этап.

— Ты имеешь в виду, что использовал все эти смерти?

— К сожалению, по-настоящему я не могу победить тебя. Я не сдерживался. Я выдавал всё, что у меня было, и всё же в конце был убит. Но я не был убит без причины. Я целенаправленно выбирал, как умереть, чтобы опробовать все виды вещей. Я учился в смерти. Для безупречных богов это может отличаться, но вот так работают развлечения приземлённых людей.

В этом могло не быть смысла.

Он мог не получить ничего, кроме чувства удовлетворения.

Но...

— Я вроде как обычный старшеклассник, которого ты можешь найти где угодно. Моя правая рука может содержать немного специальных сил, но этого недостаточно, чтобы назвать меня мастером. Даже если я смог уклониться здесь от атаки бога, я до сих пор я. Если бы я сражался с нормальным магом, я обычно проиграл бы. Мои характеристики нисколько не выше этого.

Даже пока Камидзё говорил, вихрь взрывов преследовал его.

Но разрушение не могло нагнать его.

Он проскользнёт даже через мельчайший зазор или обманет ожидания Отинус по поводу того, куда двинется дальше. Так или иначе, он лишь с трудом не даст своему телу взорваться.

— Но я составил твой шаблон. Даже если обычно я проиграю другому магу, я могу проскользнуть через трещины против тебя!! Ты утверждаешь, что имеешь силу бога, но ты Бог Магии, который поднялся из положения человека. Это может быть грубо по отношению к тебе как к богу, но с тобой как-то просто управляться. У тебя есть желания, которые ведут к враждебности. До тех пор пока я могу систематически искать подсказки, чтобы понимать эти желания, с тобой не так сложно справиться!!

Камидзё Тома не был специалистом в области магии, общеизвестной на другой стороне планеты.

Однако не зная этого, он указал на общие характерные черты политеистических богов, например, греческих или скандинавских.

У политеистических богов были эмоции. И эти эмоции не ограничивались положительными, такими как любовь или чувство справедливости. Также они показывали отрицательную сторону, например, страх и зависть.

Когда собирались мнения всего множества богов, возникала единая гибкая система. До тех пор пока эта система в конечном итоге вела их по правильному пути, всё было хорошо.

Эти сущности были известны как боги, но всё же у них были сомнения и неудачи, как у любого другого.

Следовательно...

— Скорее всего, ты не абсолютна.

Боги достигали идеального решения, когда объединялись в одну группу.

Дополняя слабости друг друга, они создавали крепкую оборонительную систему, которую не мог преодолеть ни один враг.

Это одна из особенностей политеистических мифологий.

Если без небесного мира или других богов проявляла себя из этих богов только центральная опора, ничто не говорило о том, что она может владеть абсолютной силой.

— Даже если ты завершила себя как "Отинус", это не значит, что ты абсолютна!!

— ...

Он делал предположение за предположением.

Никто не обучал его чему-либо из этого. Никогда он не читал каких-либо книг по этой теме. Этот приблизительный ответ просто просочился в его разум после всего, что он испытал. Но этот метод заставил Отинус почувствовать чувство опасности более скрытое, чем если бы он прилежно обучался по теме.

Её реакция не была удивительной.

Это не заключалось в поверхностных знаниях. Это впиталось до состояния, при котором он выражал это своими действиями. Это достигло уровня готового к использованию умения.

А скандинавская мифология была огромной системой, выстроенной вокруг битвы.

Отинус стояла на вершине этой системы, поэтому для неё было только естественно больше концентрироваться на мерзком опыте, постигнутом в сражении, чем на чистых теориях, составленных за партами.

Не имело значения, если этот опыт был на стороне врага.

— Понятно.

Копьё громко рассекло воздух, когда она легко взмахнула им.

Это не было признаком атаки.

Она медленно переместила копьё, чтобы взять его обеими руками.

— Мне опротивела моя прискорбная связь с Оллерусом, но я думала, что это был предел противодействия, который может предоставить этот мир.

— ...?

— Тем не менее, полагаю, время, что я потратила с тобой, превзошло эту связь. Кто бы мог подумать, что это место создаст кого-то, кто понимает меня даже лучше, чем он. Кажется, миру доставляет удовольствие подбрасывать трудности мне на путь!!

Её возглас подействовал как спусковой крючок.

Камидзё Тома и Отинус вдвоём одновременно двинулись.

Всё закончилось после одного шага.

Вспыхнул вихрь разрушения.

Время остановилось.

Пространство сжалось.

Стандартное представление о времени и пространстве больше ничего не значило.

Копьё главного скандинавского бога называлось Гунгнир. Его рукоять была выполнена из древесины ясеня такого же, как мировое дерево, его острый наконечник был изготовлен из золота, и копьё содержало потрясающую силу благодаря рунам, персонально нанесённым верховным богом на основание, изготовленное Двергом.

У него было несколько различных особенностей.

1. Копьё изготовлено, чтобы его метать.

2. Копьё всегда поразит свою цель, как только его бросили.

3. Копьё нельзя сбить или уничтожить в середине полёта.

4. Копьё всегда возвращается в руки своего владельца, после того как пронзило цель.

Для снарядов способность возвращаться к своему владельцу кажется относительно важной. Например, копьё Кухулина из кельтской мифологии не обладало такой возможностью, и, в конце концов, его убили, метнув обратно в него его собственное копьё. Утверждалось, что Мьёльнир Бога Молний Тора из скандинавской мифологии и Фрагарах Бога Света Луга из кельтской мифологии обладали такой способностью.

Возможно, особенности такого оружия имели целью сделать его "удивительным оружием, которое позволено использовать только определённым богам, и которое никогда бы не смог создать человек".

И даже вместе со всеми этими особенностями, копьё верховного скандинавского бога имело ещё одну особенность, которая явно ставила его на ступеньку выше оружия других богов.

5. Это копьё уничтожит символы человеческого могущества.

Это пошло с того момента, когда Гунгнир сломал легендарный меч, которым владел отец героя Сигурда. Когда необходимо, верховный скандинавский бог отнимет у людей силы, подразумевая, что пришло их время умереть, и добавит их души к армии богов.

Человек не мог победить бога.

Удобство для бога имело приоритет над чем угодно в человеческом мире, и мир функционировал в соответствии с этим.

Ни одно другое качество как могущество бога не ощущалось сильнее.

Вместо того чтобы показать незатейливую разрушительную силу, снеся гору или испарив море, оно прямо указывало на превосходство бога.

Другими словами, в то мгновение, когда копьё покинет руки Отинус, мир будет разнесён вдребезги.

Время вернулось в норму.

Камидзё ещё раз почувствовал, как пространство вокруг него расширяется.

Как только копьё было запущено с огромной силой, "счастливый мир" разбился на части, как если бы разорвалось само пространство. Когда фрагмент мира подступил с силой бушующей волны, он принял форму гигантского копья. Границы всех фаз были раздроблены, они превратились в завихрение смертоносного оружия, напоминающего острые осколки стекла, и приблизились к своей ничтожной цели, как будто чтобы поглотить её целиком.

Всё было разорвано.

Чёрный лабиринт, который израсходовал все свои возможности, показал себя.

Бог Магии Отинус обладала способностью созидать, поэтому формально она ничего не уничтожала. Это могло быть изменением, внесённым с помощью добавления новой фазы в мир. Как бы то ни было, явно было очевидно, что произведёт сцена перед глазами Камидзё. Это было так же, как относить полное разрушение роскошного дворца к "созданию груды развалин". Безусловно, это была лавина разрушений.

Удобство мира людей ничего не значило.

Разрушение осуществлялось богом, взявшим первенство.

Величайшим влиянием этого было то, что любой сопротивляющийся человек, увидевший это, был вынужден сдаться.

Оно предоставляло такое подавляющее чувство смирения, что даже опытный герой упал бы на колени и завершил бы своё испытание.

Скорее всего, никто не смог бы спастись от этого копья, если атаковать в лоб. Неважно, какие разновидности защиты или уклонения предпримет человек, у него не будет надежды на спасение. Атаке была дана характеристика "ни один человек не может противостоять ей". Пока кто-то не покинет территорию человека, он будет расщеплён на составляющие. Встретившись с этим, даже Фиамма, что Справа, или Оллерус не смогли бы ничего сделать.

Обычный старшеклассник никоим образом не мог преодолеть это.

Даже с особенной силой в правой руке его разорвёт на части, прежде чем он сможет её использовать.

Тем не менее...

(Ты не слушала, Отинус?)

Камидзё Тома думал про себя, пока молча глядел на остриё огромного копья, созданного вследствие пожертвования всего мира.

(Я не особенная личность, для меня может быть нормой проиграть профессиональному магу, и я не более чем ученик старшей школы.)

В момент запуска копья лицо Отинус немного скривилось.

Она должна была увидеть выражение лица парня.

Да.

Камидзё Тома едва заметно улыбался.

— Но прямо сейчас я могу побороть тебя!!!!

Действие, которое он предпринял, было простым.

Он крепко сжал свой правый кулак и использовал вес всего своего тела, чтобы запустить кулак вперёд.

Никто не был способен угнаться за ошеломляющей скоростью этого. Тело кого-то было бы разорвано в клочья, прежде чем кто-то даже мог бы ожидать проследить за наконечником копья своими глазами.

Но собранный Камидзё опыт точно направлял его движения.

Он достигнул верной атаки, которая сработает на Боге Магии Отинус и ни на ком другом.

Правый кулак Камидзё Томы был затянут в сторону одной точки, которую никто другой не был бы способен достигнуть.

Его кулак дотянулся до острого наконечника Гунгнира.

В это мгновение все звуки пропали из мира.

Добрый мир исчез, и всё окрасилось в чёрный цвет.

Когда правый кулак Камидзё Томы поразил копьё, оно резко повернулось вверх.

После того как Отинус подняла свою руку, копьё сложным образом извернулось и начало лететь через чёрное небо обратно к ней в руку.

Но действие оно никогда не завершило.

Копьё в середине полёта развалилось и, перед тем как вернуться к Отинус, как бумеранг, полностью распалось.

— ...

Кулак Камидзё не остался целым и невредимым.

Средний и безымянный пальцы его, предположительно, крепко сжатого кулака были заметно изогнуты под странным углом.

Даже так, парень улыбнулся.

Пребывая в таком потрёпанном состоянии, он улыбнулся.

— Всё... кончено... — он мог почувствовать, что всё было действительно так. — Я... покончил с этим... Ты не сможешь... отделаться от моей мечты...

Отинус не могла откатить ситуацию к началу.

Повреждения её разума приближались к своему пределу. Если бы она повторяла сражение ещё хоть сколько-то, она была бы уничтожена изнутри. И чем больше она повторяла бы сражение, тем больше опыта накопил бы Камидзё. Если бы она позволила ему бросать ей вызов снова, она только потерпела бы поражение от постепенно всё более опытного Камидзё. Так же как у игрока в шутер, его уровень опыта определял, насколько большим было препятствие.

Вот почему она не могла сбежать.

Она могла только наблюдать за незатейливой действительностью, которую она потеряла.

— Действительно ли ты...

Отинус тихо сказала в изумлении.

Можно было услышать звук небольших трещин, появляющихся где-то.

— Действительно ли ты думаешь, что это всё, что нужно, чтобы покончить с этим?

Вероятно, звук исходил из-за повязки на глазу, которую она носила.

Даже смотря снаружи, Камидзё мог сказать, что внутри что-то пульсировало.

— Гунгнир не более чем направлял мои силы в сторону 100% успеха. Но заклинание феи, которое Оллерус в самом конце использовал на мне, дало мне другую возможность как Богу Магии: 100% неудачу. Эта возможность означает, что все мои действия будут приводить к обратным результатам. Но если я знаю, что всегда буду проваливаться, я могу добиться победы, всегда выбирая в точности противоположное воздействие по отношению к исходному. ...Даже без копья Бог Магии по-прежнему является Богом Магии!! Это даже отдалённо не конец!!!!!!

— Пожалуй, нет...

Камидзё почувствовал, как что-то вроде холодка пробежало по его спине.

Он мог ощутить, как что-то собиралось в его сломанном правом кулаке.

Разрушение или отделение этого кулака, видимо, действует как какой-то триггер. Он мог почувствовать на своей коже, как что-то вот-вот разразится.

— Но я, скорее всего, нанесу тебе поражение.

— ...!!

Это отличалось от его прошлой безосновательной уверенности.

Перехватив и уничтожив копьё, Камидзё Тома опровергнул миф.

— Даже если я проиграл бы кому-то другому, тебе я нанесу поражение. Наши характеристики больше ничего не значат, Отинус. Мой опыт превзошёл определённую отметку. Даже если мне закрыть глаза и заставить меня держать контроллер за спиной, я смог бы попытаться сделать всё без единого промаха.

— .................................................................Ну, ладно, — спокойно пробормотала Отинус.

Мгновением позже область наполнил звук разбивающегося вдребезги стекла.

По-видимому, дротик света вонзился ей через спину в центр груди.

Камидзё не знал подробностей. Он не знал, что это было секретное заклинание феи, с помощью которого её атаковали работающие вместе Оллерус и Фиамма, что Справа.

Он не знал, как Бог Магии использовала это, чтобы получить себе отрицательные возможности своей силы.

— Ты поднялся так высоко только благодаря моему провалу как бога. В таком случае я исправлю этот провал здесь. Пора тебе узнать своё место и низвергнуться в глубины земли, человек!!

Трещины света распространились от центра её груди по всему её телу.

И они не остались ограничены рамками её тела.

После того как атака копьём снесла всё, остался только чёрный мир. Трещины, распространяющиеся со спины Отинус, въелись в весь этот мир. Странный символ, по-видимому, распростёрся бесконечно. Он не напоминал ни крылья, ни цветок.

Расширилось ли её могущество до отдалённых уголков мира?

Был ли в конечном итоге мир её частью?

Гунгнир приводил к положительной области. Противоположным положением была отрицательная область. Даже когда Камидзё Тома увидел эту другую возможность для Бога Магии, он улыбнулся и сжал свой правый кулак.

И ещё раз он заговорил.

— Да, это меня устраивает.

— ...Что?

— То, что ты несёшь, не настолько лёгкое, чтобы я мог убедить тебя словами. Теперь я могу это понять. Поэтому давай не будем сдерживаться. Мне всё равно, если это безнадёжно или ужасно. Нисколько не будет весело, если мы не выжмем всё до последней капли.

Это подействовало как спусковой крючок.

На самом деле парень, вероятно, понимал, что его слова разъярят Бога Магии.

И Отинус откликнулась.

Она была настолько сердитой, что он слышал звук того, как она своими клыками кусала край своей губы.

Вкусив крови, Бог Магии начала действовать.

Отинус, или верховный скандинавский бог, который стал первоисточником имени, остался во множестве различных легенд как центр системы, составляющей мифологию. Для этого бога необязательно было использовать только одно оружие, и были записи, в которых этот бог побеждал разнообразных противников с помощью разнообразных клинков.

И было одно оружие, особенно связанное с Отинус, а не с Одином.

Оно было просто известно как арбалет.

Никто не знал его официального имени, тем более не было известно о том, как его изготовили. Это призрачное оружие оставило в текстах только описание своей устрашающей разрушительной силы. Этот символ верховного бога был слишком неясным, чтобы называться легендой, и по большей части был сокрыт во мраке времени.

Было сказано, что этот арбалет мог совместно держать десять стрел в форме веера.

Было сказано, что стрельбой из этого арбалета можно изничтожить любую армию.

Можно было услышать, как весь мир скрипел.

Камидзё глянул немного вверх.

Он увидел тревожный символ, прорывающийся из спины Отинус и предоставляющий светлый цвет всему накрытому им чёрному миру. Камидзё услышал скрипучий звук символа, накапливающего громадную силу.

В конечном счёте мир был её арбалетом.

Как только Камидзё Тома осознал это, десять орудий разрушения посыпалось сверху вниз с небесного свода.

Часть 8

С чем в точности можно было это сравнить?

Пожалуй, со сверхдлинной рельсовой пушкой, которая была нацелена на кого-то на поверхности планеты после бесконечного во времени ускорения, использующей прямые направляющие рельсы, протянутые от одного конца вселенной до другого.

Пожалуй, с сингулярным оружием, создающим разрушения, необъяснимые с точки зрения ньютоновской физики, при помощи прямого воздействия на мельчайшие частицы, связанные с массой и движением, такие как бозоны и частица Хиггса.

По всей вероятности, было бессмысленно выражать это словами.

Даже если бы кто-то собрал вместе всё, что можно было выразить словами, было маловероятно, что он сможет одержать верх над этим арбалетом.

Оно просто ударило.

— ...!!!???

Камидзё Тома со всех сил отпрыгнул в сторону.

...Первый снаряд вертикально упал с небес.

Он содержал достаточную разрушительную силу, чтобы легко стереть планету или две, но был за гранью того, чтобы образовать что-то наподобие кратера. Это ничем не отличалось от ружейной пули, выпущенной с начальной скоростью, соответствующей снайперской винтовке, пробивающей стекло, не разбивая его. Стрела была запущена с такой огромной скоростью, что пронзила чёрную как смоль землю, не позволив сотрясению распространиться.

Даже так, Камидзё побежал.

Расстояние от него до Отинус было близким, но в то же время далёким. Оно ощущалось, как бесконечная стена.

...Второй снаряд, видимо, летел, едва касаясь земли, когда его запустили из-за спины Камидзё диагонально налево.

Камидзё присел, и стрела прошла у него над головой и пронеслась по миру. Её траектория была слегка направлена вниз, и она образовала огромную долину в этом окрашенном в чёрный цвет мире.

Отинус не сдвинулась со своего места.

Она и Камидзё должны были быть одинаковыми. Они оба вкладывали все свои силы в победу над своим противником.

...Третий и четвёртый снаряды прорвались вверх через поверхность земли.

Они вонзились вверх в нескольких метрах с двух сторон от Камидзё. Это была ловушка. Если бы он опрометчиво сделал хотя бы шаг, чтобы уклониться, его разнесло бы в клочья.

Чем больше ненужных действий он предпримет, тем дальше от него будет победа.

Он обострил свои чувства, подобно игле, и представил себе, как он протягивается вперёд и пронзает Отинус этой иглой.

...Пятый снаряд пришёл непосредственно спереди от него.

Его движения налево и направо уже были запечатаны, и теперь Отинус запустила прямую подачу. В первый раз Камидзё замахнулся своей правой рукой. Но не в прямом ударе, означающим уничтожение. Он копнул своей рукой снизу вверх, проследовал рукой вдоль поверхности стрелы и отклонил её траекторию вверх.

Он бежал прямо вперёд.

Его страх и эгоизм угрожали поколебать это простое действие.

...Шестой и седьмой снаряды прошли поперёк плеч Отинус по касательной.

Две стрелы были запущены из-за её спины, и они столкнулись в середине полёта, перед тем как достигли его. Со страшным грохотом взрыва траектории двух стрел сложным образом изменились. Парень уклонился от одной, наклонив вниз верхнюю часть тела, а затем перескочил через другую с помощью сильного прыжка.

Целиком посвящать себя уклонению было бессмысленно.

Его путь угрожал дрогнуть, но он использовал свою силу воли, чтобы отчаянно придерживаться курса.

...Восьмой снаряд преодолел ограничения третьего измерения.

Камидзё почувствовал что-то вроде разряда статического электричества у себя в позвоночнике и немедленно отклонил свою голову в сторону так сильно, как смог. Мгновением позже пространство внезапно раскрылось, и стрела выбросилась в мир.

Он сфокусировался на своей траектории.

В его голове отчётливо появился путь в несколько метров до Отинус.

...Девятый снаряд игнорировал общее представление о числах.

Стрелы, падающие сверху, окрасили тёмное небо, подобно фейерверкам, и сверкали, как покрывающие небесный свод звёзды. Каждая из них была смертельной, но Камидзё не застыл. Не имело значения, насколько обильно они сыпались сверху, всегда оставалось безопасное место, куда можно было уйти.

Он собирался достигнуть её.

Он взглянул в лицо Отинус и сжал свой правый кулак крепче, чем прежде.

...А десятый снаряд...

(Я могу достать её.)

Камидзё стиснул зубы.

Он резко двинулся прямо на неё.

(Я достану её, несмотря ни на что!! Неважно, откуда придёт последняя стрела! Я могу ударить её, после того как уклонюсь, или ударить её, до того как она сможет запустить стрелу. В любом случае я покончу с этим здесь!!)

— Отинус!!

В то мгновение, когда он вскрикнул, он был уверен в своей победе.

Он совсем перестал думать о десятом снаряде. Вот почему его настигла идея закончить это, до того как она сможет выстрелить.

Однако его ошибка была понятной.

Последний снаряд приблизился прямо из-за спины Бога Магии Отинус.

И она не сдвинулась ни на шаг.

Другими словами, стрела решительно пронзила Отинус.

Последняя стрела пробилась сквозь всё тело девушки и атаковала Камидзё из слепого пятна прямо перед ним.

— ...Ах.

Время остановилось.

Он был слишком медленным, чтобы успеть отреагировать.

К моменту, когда он услышал глухой звук, последняя стрела уже была поглощена его грудью и точно нацелилась на его сердце.

Это было нисколько не любезно, как если пронзить или сломать его.

В момент удара тело Камидзё Томы было разорвано на кусочки ниже груди. В то время как его сердце продолжало извиваться в воздухе, наконечник стрелы зацепил его и снёс в отдалённые уголки этого мира.

Всё, что осталось в этом месте, было руками парня, плечами и головой.

На таком уровне это можно было назвать только его останками.

По крайней мере дважды "тело" Камидзё прокрутилось в воздухе, и Отинус поймала его одной рукой.

Предположительно, она получила в точности такой же ущерб, но на её гладкой коже не осталось ни единой царапинки. Действительно произошли разрушения, но раны немедленно затянулись, подобно прокручиванию обратно разрушения желатина.

С холодным светом в единственном глазу Отинус заговорила.

— Всё кончено.

— ...Чёрт. Может и так.

Камидзё проигрывал снова и снова и использовал эти поражения, чтобы исследовать боевые шаблоны Отинус. Вот почему он мог сразиться с Богом Магии. Тем не менее, это была только владеющая копьём Отинус. Это была Отинус со своими положительными возможностями. Он не был способен точно проследить за её действиями, как только она раскрыла отрицательные возможности, используя заклинание феи. Вот почему он ошибся в самом, самом конце.

Больше он не чувствовал никакой боли. Его органы были уничтожены, и даже его сердце отсутствовало. Было странно, что он вообще был в сознании. Он слышал суровые байки о том, как головы преступников моргали глазами, после того как их отрубали гильотиной, или о том, как люди, которых ударом поезда разрывало на части, жаловались очевидцам. Однако он никогда не представлял, что однажды на своей шкуре опробует это.

Пока кровь не покинет его голову, это просто было ошибкой.

Пока смерть не настигнет его, это было небольшой иллюзией.

— В любом случае я мог никогда не иметь никаких шансов на победу.

— Уже немного поздно, чтобы осознать это.

— Без твоей помощи победа, которую я выбрал, всегда была бы вне досягаемости.

— ...

Да.

Задачей Камидзё Томы было не отомстить ей за то, что она отняла у него его мир. Также не было его задачей побить Отинус и доказать, что он был сильнее, чем Бог Магии.

Если бы он убил её, он ничего бы не получил.

Это оставило бы его в мрачном одиноком будущем в этом чёрном как смоль мире.

Разрушитель Иллюзий был отправной точкой для мира, так что с его помощью можно было всё восстановить.

Но Камидзё не мог открыть дверь в мир из своих грёз.

Отинус слегка прищурила свой глаз.

— Если ты знал об этом, почему ты бросил мне вызов?

— Я думал, что смогу на тебя повлиять, — парень, который был у неё в руке, медленно двинул своими губами. — У меня не было каких бы то ни было подсказок, поэтому единственной оставшейся возможностью была смертельная битва. Но... просто беготня вокруг ничего бы не решила. Я хотел, чтобы мои слова достигли тебя, и хотел привести что-то в движение, и я думал, что моей единственной возможностью было встать перед тобой, несмотря на угрозу.

— Но сейчас для тебя ничего не осталось. Ты просто проиграл. Мир, который ты желаешь, никогда снова не придёт.

— ...Всё в порядке.

Камидзё больше даже не моргал.

Казалось, что он постепенно терял силы, необходимые ему, чтобы формировать выражение лица.

— Это было моим личным эгоистичным желанием. Его провал не сделает грустным никого, кроме меня. ...Поэтому всё в порядке. Мир не настигла неудача. Никто не знает об этом поражении. В этом месте нет преступности, грехов или разбитых сердец. Люди, которых я хотел защитить, совсем не прольют слёз.

В конечном счёте чего действительно хотел этот парень?

Скорее всего, даже Камидзё Тома этого не знал.

Нелепые ситуации ставили его в трудное положение, весь мир действовал, как будто Камидзё стал предателем, и даже его существование отошло на второй план. Он отбросил вариант, который содержал только спокойствие и улыбки, и он стремился к своему исходному миру, зная, что это было неправильно.

Действительно ли он хотел уничтожить это?

Действительно ли он хотел защитить это?

Было бы странно, если бы он был способен спокойно думать об этом. Только бессердечный человек, видящий мир холодным взглядом, мог это сделать. Это было из-за того, что он так сильно беспокоился обо всём этом, что он хотел защитить это, был неспособен позволить этому случиться, хотел вернуть это обратно, хотел увидеть, как оно пройдёт, хотел отказаться от этого, и хотел сделать это своим ещё раз.

Всё это было противоречиво, и жалкая человеческая голова больше не могла найти ответ.

В его мыслях был такой беспорядок, что он был способен только убежать в битву.

Он мог хотеть, чтобы кто-то дал ему ответ.

Этот ответ мог заключаться в том, чтобы спасти мир целиком.

Этот ответ мог заключаться в том, чтобы вызвать свою собственную смерть.

— ...Могу я кое о чём попросить?

— У меня нет причин исполнять твоё желание.

— Для бога ты достаточно нетерпима, — сказал Камидзё своими вялыми губами.

Отинус ожидала, что он попросит счастья для обитателей мира, который он любил.

Но она ошибалась.

Вот что он сказал:

— Используй это с пользой.

— ...?

— Моя правая рука. Я был способен только использовать её в сражениях, но ты должна знать способ лучше применить её. Можешь использовать её в качестве отправной точки для мира, как говорил Оллерус.

— Я уже сказала тебе, что у меня нет причин исполнять твоё желание. Битва окончена, а ты скоро умрёшь. Никто тебя не похвалит, если я создам эгоистичный миниатюрный мирок для тебя, так что в этом нет смысла.

— Это не то, что я имел в виду, — Камидзё медленно потряс головой, пока Отинус всё ещё его держала. — Битва окончена, так что всё в порядке. Используй это и верни свой мир обратно. Верни обратно свою первую надежду.

— ...

— Думаешь ли ты, что это не требуется, потому что ты можешь создать идентичный мир с нуля? Думаешь ли ты, что это то же самое, как вернуться в твой исходный мир, потому что никто не может назвать различий? ...Это неверно, Отинус. Даже если никто другой не знает, а мир наполнен улыбками, это будет не что иное, как трагедия, пока ты знаешь различия.

Он говорил, как если бы знал, о чём он разговаривал.

Этот великий преступник оставался вместе со своим эгоизмом, даже после взвешивания счастья всего человечества против его собственной жизни. Вот почему он был способен сказать это.

Отинус показала свою первую и вторую надежду. Вернётся ли она в свой исходный мир или же создаст следующий мир? Даже если итог был одинаковым, процессы отличались. Это был естественный алмаз против синтетического алмаза. Эта небольшая разница постоянно будет внушать ей такое же чувство отчуждения, как то чувство, что испытал Камидзё Тома, исключённый из того мира, наполненного спокойствием и улыбками.

Отинус была победителем в данное время.

И, в отличие от Камидзё, её эгоизм принесёт счастье в следующую эпоху. Даже если эта эпоха началась с её деспотических суждений и действий, фактический результат лежал перед глазами парня: бог. Он мог увидеть её действующей достаточно безупречным способом, чтобы назвать её так.

Как только он принял смерть, отмёл прочь все свои сожаления и осторожно ещё раз пронаблюдал за ней, он мог сказать.

Если он оставит всё ей, мир просто прекрасно продолжит своё движение.

Скоро он умрёт. Его эгоизм исчезнет из мира.

Поэтому...

— У меня есть испытание для тебя, Отинус.

Проигравший тихо заговорил.

Удивительно, что их положение напоминало о Мимире, дарующем мудрость верховному скандинавскому богу. Даже после обезглавливания, обусловленного интригами богов и гигантов, Мимир продолжил давать советы верховному богу как другу.

Больше восьмидесяти процентов тела Камидзё было уничтожено, и он даже потерял своё сердце, но правая рука парня медленно двинулась, подобно сломанной заводной игрушке. Он протянул эту руку в сторону Отинус, которая всё ещё держала то, что осталось от его тела.

Это выглядело так, как будто он пытался погладить её щёку.

Или, возможно, несмотря на то что он был проигравшим, он пытался вытереть большим пальцем детские слёзы.

И всё же у бессердечного победителя не должно было быть никаких слёз, чтобы их утирать.

Не должно было быть ничего, кроме грязных кровавых пятен.

— Будь эгоистична, если хочешь. Забудь о добре и зле. Неважно, каковы твои причины. Возможно, что-то раздражает тебя, или, возможно, что-то оскорбляет тебя своим видом. Просто действуй так, как хочешь. Ты уже показала мне, что если так поступать, то все будут улыбаться. Поэтому делай так, как желаешь. ...Что же ты хотела сделать в самом начале? Если ты не осуществишь это, ты станешь тем, кем я стал: жалким потерянным ребёнком, которого сокрушил счастливый мир.

Вот и всё.

Рука Камидзё Томы повисла, а его веки застыли.

— ...

Бог Магии Отинус стояла в одиночестве в чёрном как смоль мире.

Парень, которого она держала в своей тонкой руке, больше не говорил. У него могло остаться немного крови в голове, но у него не осталось достаточно сил, чтобы думать. Он потерял большую часть своих органов, включая сердце, поэтому было справедливо классифицировать его как мертвеца. Некоторое количество клеток могло до сих пор работать, но парень был потерян. Такова была истина.

Скоро сила Разрушителя Иллюзий перейдёт куда-то ещё.

Это может быть личность или предмет. Если она уберёт из мира всё вещество, эта сила может влиться в саму Отинус. Это не отличалось от игры в "старую деву" против оппонента, у которого была только одна карта. Даже если ты знаешь, что эта карта — джокер, тебе необходимо взять её.

Она победила.

Она похоронила своего последнего врага.

Не осталось никого, кто мог бы встать у неё на пути.

Тем не менее...

— Ох, — пробормотала Отинус в этом одиноком мире.

Если бы она хотела оживлённый мир, она могла бы щёлкнуть своими пальцами и создать мир спокойствия и улыбок, однако, она стояла в полном одиночестве.

Это была самая глубокая часть ада, которой больше всего боялся Камидзё Тома.

В обмен на своё собственное поражение он напомнил Отинус, где она стояла.

Она не была заинтересована в том, что могла создать.

Во что бы то ни стало ей нужно было вернуться в свой исходный мир.

Но что заставило её так думать?

Где она скрывала то, что она хотела сделать изначально?

Например, было время, когда ей хотелось чего-то, что не меняется, пока она стоит перед собранием царапин, которые исчезали в ночи.

Например, было время, когда она размышляла о справедливости и спокойствии в мире, где не было ничего, кроме отталкивающих улыбок.

Например, было время, когда она получила это явное противостояние между только двумя людьми в искажённом мире.

Возвращение в её исходный мир было средством к достижению цели, а не самоцелью. Почему она хотела вернуться? Чего она думала добиться этой победой? Пока она размышляла, ответ раскрыл себя.

Это был путь, который однажды кто-то прошёл.

Вот почему этот парень был способен говорить, как если бы он знал, о чём ведёт речь.

Когда она думала об этом, это казалось очевидным.

Тем, кто создал этот ад, была сама Отинус.

— Хотела ли я, чтобы он понял? — медленно заговорила она, как будто выдыхая. — Хотела ли я, чтобы кто-то понял меня?

Это не было похоже на её отношения с Оллерусом. Он владел таким же видом силы, но был только врагом.

Это не было похоже на её отношения с Гремлин. У них только были схожие цели, а скреплены они были страхом.

Она не была заинтересована в улыбающейся группе, которая объединилась вместе из страха перед её огромной силой, наподобие международной коалиции.

В этом едва заметно низкосортном мире она хотела кого-то, кто поймёт эти раны отчуждения и поможет успокоить их.

Она не нашла такого человека в изменённом мире, поэтому она надеялась на такого человека в своём исходном мире.

Она хотела вернуться туда, несмотря ни на что. Это было схоже с потерявшимся в отдалённой земле с другим языком путешественником, желающим вернуться домой. Она верила, что найдёт там тепло, как только прибудет.

Но...

— Было ли там что-то наподобие этого?

Отинус попыталась вспомнить эту отдалённую эпоху.

Она могла испытывать трудности из-за толстого барьера времени. Или, возможно, это было из-за того, что ей нужно было вспомнить боль, чтобы достигнуть ответа.

Куда бы она не ушла, она была внушающим ужас тираном, который постоянно распространял смерть и насилие.

Даже в бесконечно прославленных исторических книгах, написанных победителями, она была настолько ужасной, что была известна в качестве бога войны и носила другие схожие титулы.

Поэтому...

— Действительно ли в моём исходном мире был кто-то, кто без труда поймёт меня?

У неё не было ответа на этот вопрос.

Парень, которого она держала, уже перестал функционировать.

И всё же это могло быть тем, что она хотела получить, даже если это означало уничтожение текущего мира.

Она совершила бесконечное путешествие ради возможности получить это, но она это разрушила своими собственными руками.

Вот почему она была в одиночестве.

Это было неизбежно.

У парня не должно было быть какого-либо подробного плана или шансов победить.

Но, определённо, этот парень был тем, кто предоставил ей такое чувство потери.

Другими словами...

— Это была... действительно жестокая атака.

Она держала отправную точку правой руки, необходимую, чтобы починить мир. Она несла в себе силу и знания Бога Магии, необходимые, чтобы эффективно использовать это.

Ей требовалось только взмахнуть своей рукой.

Шанс успеха понизился до 50/50, но всё же она имела право принять вызов.

Тем не менее, когда оба они использовали термин "исходный мир", тот мир, что был в голове Камидзё Томы, и тот, что был в голове Отинус, немного отличались.

Даже если различие было настолько маленьким, что никто на свете его бы не заметил, оно причиняло ей ужасную боль.

Ей требовалось принять решение.

На какой мир она потратит эту единственную попытку?

Её собственный мир?

Или мир Камидзё Томы?

Она могла выбрать только один.

Слова парня воспроизвелись в глубине её сознания.

Он сказал следующее:

Что же ты хотела сделать в самом начале?

Это для неё всё решило.

Возвращение в её исходный мир было только средством к достижению цели.

Что, если она не сможет найти это, даже если прочешет каждый уголок и трещинку в исходном мире, где она родилась и выросла?

Что, если это существовало в исходном мире, где родился и вырос некоторый парень?

Число вариантов для неё понизилось до одного.