Пролог: Город в Снежной Стране

— Слушайте, парни. Саке — напиток взрослого человека. Это означает, что тот, кто пьёт спиртное — взрослый.

В снежной стране где-то на континенте Евразия, под тёмно-серым зимним небом.

Перед церковным складом маленькая рыжеволосая десятилетняя девочка помахала изумрудно-зелёной бутылкой саке и прокричала:

— Как только вы вкусите это, перестанете быть детьми! Вы вступите в ряды крутых взрослых таких, как мы. А крутые взрослые никогда не бросают друзей. Они никогда не отказываются от слабых людей! Алкоголь — нечто вроде клятвы между друзьями. Вы готовы к этому?!

Услышав такое, два мальчика лет пяти или шести, стоявшие перед ней, выпрямились и громко ответили.

— Да!

— Отлично! Тогда продемонстрируйте мне свою решимость!

— Есть!

Ответив так, мальчики вытянули перед собой руки с деревянными кубками. В каждый из них рыжеволосая девочка плеснула немного спиртного.

— Ч-чфу-у-у-у-у-у-у-у-у!..

И они одновременно выплюнули его.

— Ч-что это было?! Ужасно!

— Моё горло словно в огне!..

Оба упали на колени в приступе тошноты. Взглянув на них, рыжая девочка расхохоталась.

— Похоже вам ещё слишком рано. В следующем году будет новое испытание, так и быть мы с Элисом будем защищать вас ещё один год!

— Тьфу...

— Стать взрослым нелегко, да, Тимур?..

Пока мальчики у их ног чуть не плача вытирали рты от снега, на лицах рыжеволосой девочки и мальчика появились родительские улыбки.

— Ха-ха-ха. Пройдёт ещё много времени, прежде чем вы станете крутыми взрослыми.

Там был мальчик из-за своих пепельно-серых волос выглядевший несколько мрачновато. Это был потрёпанный жизнью ребёнок, с ног до головы покрытый грязью и сажей, но если приглядеться, можно увидеть насколько он красив.

Таково было детство того, кто когда-то назовёт себя Наги Арисуин и поступит в академию Хагун.

Арисуин, нет, Элис, отвернулся от мальчиков и обратился к девушке.

— Учитывая все обстоятельства, ты — плохая взрослая, Юри. Тимуру и Кондрату едва ли по шесть, и ты знала, что они не смогут выпить нечто подобное, не так ли?

В ответ, девушка лишь зло улыбнулась.

— Это прекрасно. Провал и поражение сделают их смелее.

Её звали Юри. Так же, как и Элис, она выросла на улице и являлась лидером этой группы, организовавшей штаб-квартиру на церковном складе.

Девочка Юри была жизнерадостной, с несгибаемым духом.

Мальчик Элис обладал тонкой натурой полной нежности.

Они были двумя диаметрально противоположными личностями, но их объединяло нечто общее: мысль, о том, что нужно защищать детей, которые не могут выжить самостоятельно.

Так они заботились о маленьких беспризорниках, больше чем о себе, и воспитывали их. Юри олицетворяла отцовскую надежность, а Элис материнскую заботу. Они блестяще исполняли свои роли, несмотря на то, что сами ещё были детьми.

Происходившее сейчас было обрядом инициации этой команды. Детей, выпивших из зелёной бутылки, уже воспринимали не как малышей, а как взрослых друзей. У них не было родителей. Не было старших, от которых бы они зависели, на которых могли положиться. Поэтому они должны были делать всё, чтобы побыстрее повзрослеть.

Юри думала, что проводит церемонию, но не имело значения, по какой причине она это делала – не было никакого оправдания тому, что дети пьют алкоголь.

— Эй! Юри! Ты опять спаиваешь маленьких детей?

— Вот дерьмо! Это монахиня! Прячьтесь все!

Когда их обнаружила ужасная монахиня, в одиночку управляющая церковью, Юри и два младших мальчика побежали, бросившись врассыпную. Ребята мигом удрали по приказу своего лидера. Юри пользовалась у них глубочайшим доверием. Ну, даже если это было так…

— Остановитесь сейчас же, вы, нечестивые сопляки! Если не вернётесь сюда, останетесь без супа!

— Мы оказались на стороне Лидера против нашей воли.

— Это всё Лидер. Мы не плохие. Правда.

После обещания тёплого супа, их лояльность стала прочна, как бумага, но…

— У-ублюдки! Я вам это припомню!

— Ха-ха-ха.

Тем временем Элис просто стоял, насмехаясь над этой кучкой молокососов. День подходил к концу.

Самое время для работы.

В это мгновение.

— У-ум-м. Старшая сестренка Элис!

Из сарая вышли три девочки. Они были детьми пяти, шести и семи лет. И семилетняя Анастасия – старшая среди детей, помимо Юри и Элиса, встала перед ним; её белые щёки покраснели, словно спелые яблочки.

— В-вот…

Она взволнованно протянула шарф ручной работы. Она вязала его последние несколько дней из шерсти, которую дала ей монахиня, а вязать её научил умелый Элис. Она принесла шарф, чтобы показать, что у неё вышло. Элис взял его в руки.

— О боже. Ты связала эту красоту? Должно быть, ты тяжело трудилась.

Оценив мастерство, он попытался вернуть его. Но девочка снова решительно прижала шарф к груди Элиса.

— Это… это подарок для тебя, старшая сестра.

— Для меня?

Анастасия решительно кивнула.

— Потому что ты всегда… работаешь на холоде... делая всё возможное…

— …. Ясно.

Понимая чувства Анастасии, Элис обвил шарф вокруг шеи. Мистика, но в нём было теплее, чем в обычных шарфах, купленных на распродаже.

— Так тепло… Спасибо, Настенька.

— Эхе-хе…

Заработав похвалу, Анастасия восторженно улыбнулась. Это была улыбка, согревающая не только тело, но и душу.

…Честно говоря, их повседневная жизнь была несчастной. У них был только этот склад, в котором позволила жить монахиня. И это была непомерная ноша для двух десятилетних детей: заботиться о двух мальчиках и трёх девочках младше. Они работали на преступные банды своего родного города, но после уплаты налогов властям, почти ничего не оставалось. Из пищи был только суп (его варила для них для них монахиня время от времени), делившийся поровну. Естественно, едва ли можно было сказать, что этого хватало для растущих детей, и они всегда хотели есть.

Но даже так, эти дни были благословением для Элиса.

По сравнению с тем, как он питался раньше, когда был один, еды стало значительно меньше. Чтобы воспитывать детей, ему нужно было больше работать. Но если подумать – эти дни он любил больше… тогда он жил один, воруя и вывозя мусор, сейчас он мог, проводить время с друзьями. Мог ли он желать чего-нибудь ещё? Нет, ничего такого не было.

Лишь бы завтрашний день прошёл мирно…

А-ах, вот только…