Пролог. Тепло, сохранившееся с начала

«Положение нешуточное».

Под лицом твёрдая земля: похоже, он упал на живот.

У него не осталось сил, уже пропала чувствительность в кончиках пальцев. «Жар» охватил всё его тело.

«Горячо, горячо, горячо, горячо, горячо, горячо, горячо».

К горлу подступало то, что можно назвать источником жизни, и в сильном приступе кашля его вырвало. Крови было столько, что она пузырилась в уголках губ. Словно в тумане виднелась заляпанная красным земля.

«А, так это всё моя кровь».

Казалось, в теле её не осталось ни капли. В поисках источника испепеляющего «жара» он протянул дрожащую руку к животу и, нащупав там прореху, всё понял.

Ещё бы ему не было горячо. Видимо, «боль» он принимал за «жар». Рваная рана практически разделила тело пополам, и теперь только лоскуток кожи кое-как соединял части.

Обобщая ситуацию: судя по всему, его жизни поставили «мат».

В миг, когда он это понял, сознание стало быстро его оставлять.

Чёрный ботинок опустился, порождая волны, в лужу крови на ковре прямо перед ним.

Здесь кто-то есть. И, скорее всего, этот кто-то его убил.

Однако разглядеть лицо он не пытался. Это уже не имело значения.

Он желал лишь, чтобы с девушкой всё было в порядке.

— ...бару?

Кажется, прозвучал голосок, похожий на звон колокольчиков. Он слышал — мог слышать — его, и это было самым большим облегчением. Раз так...

— ...!

Короткий вскрик — и кто-то ещё рухнул в лужу крови.

Тело упало прямо рядом с ним, именно с той стороны, куда была неуклюже вытянута его рука.

Своей запачканной кровью кистью он дотянулся до упавшей без сил белой руки и слабо ухватился за неё.

Ему показалось, что пальцы слегка шевельнулись, сжимая его руку в ответ.

— ...одожди.

Ухватившись за покидающее его сознание, он, чтобы выиграть время, через силу перевёл на неё взгляд.

— Во что бы то ни стало, я...

«Тебя спасу».

В следующее мгновение Нацуки Субару распрощался с жизнью.