Глава 10: Олицетворение жажды знания

С тех пор, как они покинули Розваля, прошло минут пятнадцать.

— Мы на месте. Это склеп, но по сути это просто старая могила.

Сказав это, Гарфиэл кивнул в сторону старых руин на краю Святилища.Архитектура была примитивна: здание целиком состояло из множества камней. Ничего магического в ней не было.

Неизвестно, сколько лет кануло с постройки, но, судя по множеству трещин и растянувшемуся повсюду плющу, скорее всего, прошло более века.

Вход в руины был со стороны леса, из-за чего большая часть руин была поглощена деревьями, так что невозможно было определить весь масштаб постройки. Если это место захоронения Ведьмы Жадности, то в голову приходили великие пирамиды из реальности Субару.

— Могущественный человек пожелает быть погребенным в большом склепе. Так было во всех веках, да и во всех мирах тоже.

Взявшись за подбородок и размышляя над этим, Субару удивился размеру постройки.

Будучи человеком, который живет сегодняшним днем, Субару не был особо заинтересован в том, что люди подумают о нем после его смерти. К тому же тот факт, что он не был достаточно важным человеком, чтобы оставить свой след в истории, вероятно, способствовал укреплению в нем этой позиции.

В любом случае...

— Ладно, мы попали в склеп, но что нам тут делать?

Стоя возле Субару, Эмилия оглядела развалины и озадачилась этим вопросом. Субару задал тот же вопрос, смотря в спину блондина, который привел их сюда. Гарфиэл же в ответ щелкнул клыками, оглянувшись.

— Услышите всё от этого засранца Розваля, когда вернетесь. Ну а сейчас я хочу, чтобы госпожа Эмилия просто вошла внутрь.

— Мне надо просто войти? Внутри что-то надо делать?

— Солнце все ещё высоко. Даже если зайдете вглубь, «Испытание» не начнётся. Вы не подготовлены, так что сначала надо проверить, есть ли у вас способности.

— По-погоди-ка секундочку! Ты бежишь впереди паровоза. Испытание, приготовления, способности — и никаких объяснений всему тому, что происходит!

Закрывая собой Эмилию, которую Гарфиэл, возможно, решит силой затолкать внутрь, Субару потребовал ответов. Но Гарфиэл лишь показал раздраженную мину, которая была на нем почти весь последний час, и сморщил нос.

— Да какая разница, в чем проблема? Заходишь, а потом, когда вернешься к Розвалю, всё поймешь. Если заставишь меня объяснять, то ничего не поймешь.

— Ты словно заставляешь нас подписать контракт, не дав даже прочесть. Даже не думай, что мы станем делать что-то подобное, черт возьми. Если не можешь связать слова, просто отвечай на мои вопросы.

— Угх… валяй, задавай. Все равно я застрял вместе с закатом, так что давай покороче.

Слегка разведя руками, Гарфиэл, похоже, проглотил крючок. Почувствовав, что он наконец может с ним поговорить, Субару задумался, что же спросить в первую очередь…

— Этот «Склеп»… означает могилу Ведьмы Жадности, верно?

— Так я слышал. Вообще, понятия не имел, чьи кости тут зарыты. «Это место является могилой Ведьмы Жадности,» — по крайней мере, мне так ребята из деревни сказали.

Его довольно смутный ответ вызвал в Субару ощущение чего-то неуместного, но пока что он не уделил этому внимания. Затем, вспоминая некоторые слова из его предыдущих фраз…

Два термина, казалось, имели особое значение: «Испытание» и «Способности».

— Испытание начнётся внутри Склепа, так ведь? Из моего опыта за последние несколько недель могу сказать, что не вижу в этом ничего хорошего, вообще.

— Успокойся, все эти тесты и тому подобное я тоже не люблю. Так вот, насчет Испытания… я не в курсе деталей.

— Оу.

— Не надо тут злиться, я не пытаюсь как-то увильнуть. Просто я знаю, что это происходит внутри Склепа. И те, кто не смогут справиться с Испытаниями, не будут освобождены от тупика мест для испытаний.

— Освобождены… кто?

— Те, у кого есть Способности. Парни, обладающие способностями, не могут уйти оттуда. Пока Испытания не завершены, желание ведьмы обладать не отпустит их.

Это слабо объясняло ситуацию, но Гарфиэл, похоже, не пытался ничего исказить. Поняв всё так, как смог, он и высказался. Но все же его слова не отвечали ни на один из вопросов; вероятно, потому, что он сам в них не разбирался.

Однако, соединяя сейчас кусочки ответов воедино, Субару начал складывать картину текущей ситуации. Таким образом, он пришёл к выводу:

— Лишь люди со способностями могут войти в Склеп. Если человек со способностями не может пройти Испытания, он не может покинуть Святилище… я правильно понял?

— А? Да, что-то в этом духе… наверное.

— Думаю, я переварил много информации, но это все равно никак не помогло.

Повернув шею, Гарфиэл, который все еще ничего не понимал, неуверенно ответил. Сохраняя с ним зрительный контакт, Субару повернулся к Эмилии возле него. Заметив его взгляд, Эмилия высказала свои выводы по этому вопросу:

— Ранее, когда вошла в Святилище, я внезапно потеряла сознание. Было ли это…

— Это был барьер, и когда ты пересекла его, то упала в обморок? Ну, мы с Отто ничего не почувствовали.

— Просто потому что у вас нет никаких способностей.

В тот момент, как Субару узнал причину внезапного обморока Эмилии, Гарфиэл прервал его, указывая одним пальцем на него, другим — на Эмилию.

— Госпожа Эмилия, будучи полуэльфом, имеет способности. Но Субару, будучи чистокровным человеком, их лишен. Так что ты можешь заходить и выходить абсолютно свободно. Но ты все же можешь начать Испытания.

— Минутку, погоди-ка. Из всего вышесказанного как же так получается-то?

Задержав дыхание, Субару собрал мысли в кучку. Затем, вспомнив их с Гарфиэлом разговор при первой встрече, когда тот напал на них, Субару это осознал.

— Те, кто могут начать испытания — это полукровки. Значит, все жители Святилища такие же?

— А-а-а-а, я ведь об этом еще не рассказывал, не так ли?

Выслушав Субару, Гарфиэл одобрительно кивнул и моргнул.

В следующее мгновение, когда он открыл глаза, его зрачки окрасились золотым и сузились, как у хищника. Кончики его клыков начали расти, а когти засверкали, как лезвия.

Его небольшое тело начало становиться больше; скорее, происходящее больше было похоже на превращение. Короткие светлые волосы так выросли, что закрыли всю его спину, такие же волосы выросли на его руках и ногах, покрывая всё.

— Я также унаследовал много этой крови. «Атавизм» — моя фишка.[✱](П.П. Атавизм — проявление признаков, свойственных далеким предкам)

— Ого-го! А можно погладить?

Пораженный произошедшим, Субару, пытаясь сдержать волнение, засунул руки в карманы, чтобы скрыть трясущиеся пальцы. Но его просьбу пришлось отклонить, потому как Гарфиэл уже вернулся в первоначальную форму. Воочию убедившись в способностях Гарфиэла менять облик, Эмилия перевела дыхание и шагнула вперед.

— Итак, получается, в этой деревне проживают разные виды полулюдей…

— Если конкретней, то тут у нас коллекция потомков от людей и полулюдей. Все возможные расы таких людей собрались здесь. Я бы даже сказал, что у этого ублюдка Розваля есть фетиш на полулюдей или что-то в этом роде.

— Так вот почему Розваль говорил что-то подобное. Так для меня это место…

Сказав это, Эмилия прикрыла рот рукой и глубоко задумалась.

Для Субару же эта информация была сложна для понимания. В любом случае это значило, что местные жители, хоть и с разной историей, все имели кое-что общее с Эмилией. Её прошлое, когда её избегали и отвергали; возможно, местные могли понять эту боль.

Возможно, это всего лишь потревожит её старые раны. Но если бы другие поняли и поддержали её, то что бы она почувствовала?

Он знал её шрамы и хотел помочь избавиться от них, но Субару, никогда не испытывавший такой же боли, не знал, как исцелить их безболезненно. И эта мысль преследовала его.

— Довольно неожиданная информация, но теперь я понимаю обстоятельства деревни и способности её жителей. Итак… проблема с Испытанием. Ты сказал, что не знаешь деталей, но, по крайней мере, можешь сказать, что произойдет после захода солнца, верно?

— Да-а, тут одна проблемка. Я не знаю конкретики. Мы сейчас здесь только для того, чтобы проверить ваши способности. Если придете сюда ночью, начнётся Испытание, а это уже будет серьезная штука.

Указывая на развалины большим пальцем, Гарфиэл раскрыл причину их пребывания в Святилище. Кивнув, Субару с открытым ртом смотрел на ожидающую их гробницу.

Обвитая плотным, гниющим плющом полупрозрачная темнота вперемешку с тошнотворным воздухом манила их. Слово “Испытание” лишь усиливало это торжественное впечатление, возвышаясь в его мыслях как что-то куда большее, чем просто посещение старых руин.

Более того, он должен отправить Эмилию в это опасное место — этот факт был невыносим для Нацуки Субару.

— Прости, Рам. Похоже, я пренебрегу твоим предупреждением намного раньше, чем думал.

— А? Ты чёт сказал?

— Заставлять Эмилию-тан рисковать идя внутрь… я так беспокоюсь, что сердце не выдерживает. Для начала в качестве разведки и жертвы… не должен ли Гарфиэл пойти первым?

Подняв палец, Субару выдвинул предложение. Гарфиэл на секундочку уставился в пустоту, а потом широко улыбнулся и хлопнул себя по коленям.

— Разве это не то место, где ты произносишь: «Я пойду!» — чтобы проявить себя?

— Я хочу это сказать, я действительно хочу немного похвастаться, но если со мной что-то случится, то вероятность того, что мне удастся выжить, крайне мала, поэтому думаю, что ты самый подходящий кандидат. Ты можешь расколоть землю топотом и наверняка сможешь легко вернуться назад. Ты ведь самый сильный, в конце-то концов.

— Э-э? Н-ну, да. Я самый сильный. Не знаю насчет испытания или чего-то подобного, но, какая бы опасность не встретилась, я был бы как «Никогда не отступающий Пенипени»![✱]П.Пруфера Lixty http://tokyofashion.com/dog-harajuku-penipeni-cat-street/

Какой-то японский мем

Неясно, почему он держал себя в руках, но Гарфиэл был в хорошем настроении, не было необходимости портить его, поэтому Субару промолчал. Но затем это хорошее настроение быстро испарилось, и Гарфиэл продолжил:

— Но, вообще-то, такая фигня, что я не могу войти. Из-за моего контракта или чего-то такого.

— Контракта?

— Да, это та еще заноза в заднице. Кроме того, не стоило мне этого делать.

Топнув ногой, Гарфиэл высказал это за одно мгновение. Похоже, что он не шутил, так что, судя по всему, не мог войти. Что же касается последствий нарушения его контракта, то это явно не тот вопрос, который он мог задать перед Эмилией, учитывая все те важные обещания, которые были ей даны.

В любом случае ситуация зашла в тупик. Не могло быть и речи о том, чтобы отправить туда Эмилию в одиночку, но и с Гарфиэлом вышел провал. В таком случае оставался только один выход.

— Я схожу за Отто, можете подождать немного?[✱](П.П. ГЕНИАЛЬНО!)

— Пока ты вернешься, солнце уже сядет. Все в порядке. Я пойду.

Еще одну попытку Субару принести кого-то в жертву на этот раз мягко отвергла Эмилия. Словно её разум был готов, она впилась взглядом во вход Склепа, в то же время в ее фиалковых глазах виднелась осторожность.

Она тоже, проанализировав слова «Испытания» и «Могила Ведьмы», должна была догадаться, какие неприятные вещи могут быть внутри.

Проявляя то же беспокойство и тревогу, Субару даже не имел сил держать её за руку: это выглядело бы слишком жалким.

— Хорошо, я только загляну и… нет, далеко не буду заходить, просто проверю, что да как…

— Я думаю, будет лучше, если он не пойдет. У Субару нет способностей. Если ты зайдешь без приглашения в Гробницу Ведьмы, то закончишь так же, как и Розваль.

— Как и Розваль? Ты имеешь в виду, что травмы у этого парня потому, что он пошел туда?

Когда в его голове появился образ перебинтованного Розваля, Субару попытался заглушить изумление, но когда он взглянул на Гарфиэла, который скрестил руки на груди и кивнул в подтверждение...

— Ну, так не будет с каждым идиотом, решившим пройтись там ночью. Так было только из-за того парня, ты же другой случай. Я бы не удивился, если бы обычный парень без способностей пошел бы туда и был бы разорван на части.

— Те травмы не были нанесены физически. Так вот что он имел в виду.

Заявление Розваля наконец-то приобрело смысл. Когда он сказал ранее, что не был никем ранен, то имел в виду как раз нечто подобное.

Но потом возникает другой вопрос. Почему Розваль вошел в гробницу?

То, что он сам не имел способностей, он должен был знать.

— Я лучше пойду сначала всё проверю.

Оставив сомнения насчет Розваля на потом, Субару опустил голову, когда сделал это заявление. Услышав его ответ, на мгновение Эмилия и Гарфиэл впали в ступор,

— Oy-oy, ты слушал меня? Опасно всяким идиотам без способностей входить внутрь. Розваль так поступил в ночное время, но даже если в полдень, то там не будет безопаснее.

— Да, это опасно, не делай этого, Субару. Если я пойду, все будет хорошо. Я никогда не была благодарна за это, но, будучи полуэльфом, имею свои привилегии, я так полагаю…

— Я рад, что ты беспокоишься обо мне, но…

Нежно взглянув на Эмилию, которая дернула его за рукав, Субару мягко снял пальцы девушки, что держали его.

— Если мы успокоимся и разделим наши роли, разве это не будет естественно? Входить опасно нам обоим. То, что мы знаем на текущий момент, просто значит, что я буду в несколько большей опасности. Поэтому мы должны внимательно следить за тем, что каждый из нас может сделать.

— Что мы можем сделать?

— Если внутри случится что-то плохое, я не смогу исцелить Эмилию. Если, конечно, Гарфиэл не окажется безумно удивительным парнем, способным применять исцеляющую магию, тогда другое дело.

— Да ты можешь просто наплевать на большинство ран, сами заживут, так ведь?

— Судя по показаниям подозреваемого … почти так. Поскольку любой из нас может получить травму, я бы хотел сохранить целителя Эмилию-тан в качестве страховки.

Косо взглянув на Гарфиэла, который произнес это с гордостью, Субару попытался убедить Эмилию.

Похоже, она была несколько шокирована доводом Субару, но решила, что должна сказать важную часть:

— Но… Серьезные ранения или опасные для жизни травмы я не смогу вылечить. Пак тоже не отвечает, так что есть предел тому, что я могу сделать. С Розвалем-то разобрались, но…

— Ну, те раны были довольно опасными, да. Но все же попытайся поверить в мои навыки ускользать от проблем. Я думаю, что довольно высоко нахожусь в рейтинге ускользания в этом мире, знаешь ли?

Он улыбнулся Эмилии, которая не отпускала его. Только на этот раз его ответ не звучал так, словно он шутил.

На самом деле очень редко можно найти человека, который будет так же отказываться сдаваться, как и Субару. Если бы ему дали бесконечное количество шансов продолжать попытки, сколько бы раз это ни было, он, скорее всего, продолжал бы пытаться. Независимо от того, сколько раз его сердце будет разбито, он продолжит бороться в поисках ответа, который ищет.

Потому что это Нацуки Субару…

— Тогда давай я дам тебе обещание? И тебе не придется беспокоиться. Обещаю, что я вернусь к Эмилии-тан, что я никогда не оставлю тебя.

— Хорошо.

Протянув свой мизинец, произнеся это почти дразнясь, он получил неожиданно благоприятный ответ. Эмилия протянула ему мизинец, а также, слегка наклонив голову, спросила:

— Хм, что ты хочешь сделать с этим пальцем?

— Э? Ух, мы переплетаем наши мизинцы. Уо-о-оу, пальцы Эмилии-тан такие тонкие, белые и симпатичные!..

Их пальцы переплелись, Субару был тронут неожиданным контактом. Затем, следуя за фиолетовыми глазами, ждущими следующего шага, он слегка прочистил горло…

— Обещание на мизинцах. Если нарушу, то проглочу тысячу иголок! Обещаю!

— Обещаю!

Их мизинцы разделились, и таким образом обещание между Субару и Эмилией было заключено.

На сей раз это было обещание, сделанное с пониманием того, насколько тяжелые обещания давались Эмилии. Он больше не мог пренебрегать ими, как раньше.

— Итак, я только быстренько осмотрюсь. В принципе, я буду сообщать вам всё, что увижу, так что не забудьте отвечать, чтобы мне не было слишком одиноко.

— Маменькин сынок… иногда я не могу определить, честный ты парень или зануда.

— Я довольно осторожный человек. Но я все-таки нарушаю совет Рам…

Пробормотав вторую половину этого предложения, Субару про себя извинился перед девушкой с персиковыми волосами.

Сумасшедшая воля Ведьмы — то, что она сказала, было тревожным описанием, и он не хотел, чтобы Эмилия его услышала. Потому что, разумеется, она будет настаивать на том, чтобы идти самой, с ещё большей твердостью.

— Субару. Если ты почувствуешь что-то опасное, ты должен вернуться немедленно.

Эмилия держала руки перед грудью и с беспокойством смотрела на Субару.

И в ответ Субару показал ей поднятый большой палец с оттопыренным мизинцем, сверкнул улыбкой и сделал шаг вперед — ко входу в Склеп.

Перебравшись через плющ под ногами, он всмотрелся в абсолютную темноту, свет полностью исчез уже после нескольких шагов в руинах. В Склепе стояла гробовая тишина [✱](П.П. Каламбурчик, блин), и пока не было никаких признаков головокружения или зверских существ, сидящих в засаде.

Тем не менее вещи, которые могут ожидать по ту стороны этой тьмы, были воистину, во всех смыслах, неизвестными.

— Э-эх, к черту. «Если не зайдешь в логово тигра, не получишь тигренка», так? Не то чтобы мне нужен тигренок!..

Как у мофумофу-энтузиаста, у него было желание погладить тигренка в один прекрасный день, но для него это не стоило тех рисков.[✱](П.П. Мофумофу, как я понял, это те, кто о-о-очень любят гладить животных, Субару уже проявлял это качество с Паком и Гарфиэлом ранее)

В любом случае Субару — очевидно, под влиянием Гарфиела, — подбадривал себя идиомой и, решившись, вошел в Склеп.

И как только он ступил на холодную поверхность внутри…

— Э-э?

Под ногами у него было странное ощущение. Изумленный Субару опустил глаза и потерял дар речи… пол исчез.

— Вау, подождите… Это уже слишком…

Рано для отката до контрольной точки.

Пола, на который он хотел наступить, не существовало, и не было ни единой опоры, чтобы поддержать его тело, когда он наклонился вперед. Рука, которую он быстро вытянул, не могла касаться ни стены, ни пола. Тело Субару было втянуто в темноту перед глазами…

— А-а-а-а-а-а-а?!

Все глубже и глубже он проваливался в бесконечную пропасть.

А затем, примерно через десять минут после пробуждения в пропасти, прогуливаясь посреди, казалось бы, бесконечной темноты, в конце пути Субару оказался перед одинокой девушкой.

В ответ Субару рассказал ей обо всех событиях, что привели его сюда.

— И вот так, пройдя через всё, я бесцельно бродил и уже успел проголодаться, как врезался в тебя. Довольна?

— Да, конечно, удовлетворена. Видимо, ты человек, который даже превзошел мои ожидания.

Прикрыв рот ладонью, девушка издала легкий смех, похожий на «ку-ку-ку», когда заметила изучающий взгляд Субару.

Яростная энергия приливала к его ногам, будто он готовил себя бежать прочь в любую секунду, а руками собирался схватить её.

На самом же деле план Субару был сумбурен.

— Нет причин для беспокойства. И кроме того, ты сам должен понимать, как мало шансов у тебя есть, если ты решишь пойти против меня. Храбрость и глупая отвага очень похожи, но все же абсолютно различны.

— Прости, но принять поражение просто мне не по душе. И хотя ты советуешь мне не беспокоиться… учитывая, что я стою перед человеком, заявляющим, что она Ведьма Жадности, разве вообще возможно следовать этому совету?

— Понятно. Ты действительно прав, это моя ошибка.

Выслушав ответ Субару, полный протеста, девушка, назвавшая себя Ехидной, совсем не изменилась в лице. Как если бы, читая мангу, она снисходительно смотрела на нарисованного героя взглядом из совершенно другого измерения. Для нее Субару никогда не стоял с ней на одном уровне.

Именно поэтому Субару относился к ней с такой предосторожностью. Человек, который излучает гнетущую ауру, большую, чем Белый Кит. Человек, чье имя «Ведьма зависти». Было неуместно задаваться вопросом в тот момент, насколько все это было правдой. Более важно то, что не стоило воспринимать её легкомысленно, и это понимал даже такой человек, как Субару.

Однако, когда холодный пот уже начал проступать на лбу Субару, она послала ему игривый взгляд.

— Позволь, но такое жестокое отношение ранит мои чувства. Как ты можешь заметить, я всего лишь нежная и кроткая девушка, знаешь ли. Когда юноша смотрит на меня таким взглядом, не надо думать, будто я ничего не понимаю.

— Ты ведь не о той девушке, у которой над головой висит флаг смерти с большими красными буквами? Чтобы ты знала: когда я только сюда пришел, все мое нутро говорило быть настороже.

Испытав «смерть» столько раз со времени появления в этом мире, Субару приобрел некоторого рода способность. И хотя эти смерти все еще случались, несмотря на эту «способность», но его постоянное желание избежать этого опыта вновь заставляло Субару прибегать все больше и больше к осмотрительности и бдительности.

И в соответствии с ней уровень опасности, исходящий от этой девушки, был не меньше, чем когда он стоял лицом к лицу с Петельгейзе.

— Похоже, что так у нас разговор не выйдет. Ничего не поделаешь. В таком случае как на счет такого предложения?

Произнеся это, Ехидна неспешно протянула руку перед собой. Субару сглотнул слюну от этого жеста, а девушка тотчас щёлкнула пальцами протянутой руки. Раздался неясный шум, и мир перед глазами Субару начал меняться. На смену каменному фундаменту крипты пришла зеленая, колышущаяся от ветра трава на вершине холма.

— Что-о-о?

— Вместо того, чтобы забавляться в том гнетущем месте, как насчет этого?

Смеясь от удивления озирающегося вокруг Субару, который стоял на вершине холма, и сев на стул за белым столом, Ехидна пригласила его жестом сесть напротив.

Не имея представления, что только что произошло, Субару с сомнениями подошел к ней. На аккуратно сервированном столе остывали чашки с чаем.

Заметив молчаливый взгляд Субару, Ехидна сказала:

— Не бойся, яда там нет. Я могу выпить первая, если хочешь. Хотя, если ты думаешь, что Ведьму нельзя отравить, это ничего не докажет.

— Ты победила. С самого момента моего прихода сюда все понимание мира встало с ног на голову. Что только что произошло? Ты, помимо прочего, можешь использовать магию пространственных переходов?

До этого такую магию Субару успел испытать на себе от Беатрис.

Своими собственными руками она выбросила Субару из запретной библиотеки прямиком в хлев, расположенный в деревне Арлам.

Со слов Юлиуса, это был утраченный вид магического искусства, но если человек перед ним был Ведьмой, то это могло быть не такой уж и удивительной вещью.

— Пространственный переход… а, Темная магия. Нет, ты заблуждаешься. У той магии есть масса недостатков. Я её недолюбливаю и использовать не стала бы. То, что произошло — просто небольшой фокус. У меня тут есть некоторая степень свободы, ведь это моя Твердыня, в конце концов.

— Твоя Твердыня?

Нахмурив брови от слов Ехидны, Субару огляделся еще раз.

Луга, на которых гулял ветер, казалось, были бескрайними и простирались до самого горизонта. Факт существования этого места на самом деле стоял под вопросом, но его красота истинно завораживала.

Признав это, Субару сглотнул и пожал плечами с улыбкой на лице.

— К несчастью, я не вижу замка или даже хижины. Твою Цитадель сейчас реставрируют или что? Или они изъяли у тебя все, кроме стола и пары стульев, за невозможностью погасить заём?

— Ф-ф-ф-ха-ха-ха. А ты очень забавный. Немногие люди могли бросать такие дерзкие реплики в мой адрес, кроме таких же ведьм, как и я. Конечно, после моей смерти я и не думала, что их число пополнится.

Как если бы Ехидна могла посчитать количество людей, над шутками которых она смеялась, по пальцам одной руки, включение Субару в их число доставило ей огромное удовольствие.

С другой стороны лицо Субару нахмурилось, когда он услышал то, что нельзя было пропустить мимо ушей. Только что она точно сказала: «После моей смерти».

— Если ты действительно Ведьма Жадности, то должна быть мертва, если я правильно помню. Я пришел посетить твою могилу, в конце концов.

— Ох, в таком случае я тебе истинно благодарна. Если ты принес цветы, оставь их у входа. Я не люблю алкоголь, так что если хочешь сделать подношение, то что-нибудь сладкое было бы в самый раз.

— Так в этом мире тоже есть традиция поминать, хм… Прости, у меня нет с собой ничего сладкого, а цветы я забыл. Прошу удовлетвориться моей улыбкой.

Улыбка была сродни прекрасным цветам. Ядовитым цветам, надо сказать. Пока Субару демонстрировал ее, довольная Ехидна наслаждалась действом. Она подняла чашку со стола и поднесла к губам, сделала глоток и продолжила:

— Мне никогда не доставляло чаепитие такого удовольствия, даже когда я была жива. Как я и думала, есть вещи, которых стоит ждать даже после смерти. Мир таит столько загадочного.

— Знаешь, весь этот разговор между мной и тобой сам по себе уже очень странный… Черт, я выпью его. Я просто выпью чаю!

Такая осмотрительность по отношению к человеку, который совсем не был настороже, начала заставлять его чувствовать глупо, и Субару схватил чашку со стола и осушил её залпом.

Этот напиток был и не водой, и не зеленым или черным чаем, но имел немыслимый вкус. Но он не был неприятным.

— А ты довольно храбрый. Испробовать нечто предложенное ведьмой.

— Как я могу бояться, проделав весь этот путь? Если бы ты хотела меня убить, я был бы уже горсткой пепла, так что мне не стоит опасаться каких-то чашек чая.

Покачав головой, он поставил пустую чашку на стол и, поблагодарив за угощение, продолжил:

— Он был и не плох, и не хорош, но что это был за чай?

— Надо учитывать, что он сделан из материи Твердыни. Иными словами, это моя телесная жидкость. [✱](П.П. Да-а-а, я ждал этого :D)

— Что за чертовщину ты заставила меня пить?!

Субару вскочил со своего места и попытался извергнуть из себя только что выпитую жидкость. Девушка же лишь легонько посмеялась: «Ку-ку-ку», — видя чрезмерную драматургию Субару.

— Это было неожиданно. Я не думала, что так тебе противна.

— Хотя это могла быть телесная жидкость прекрасной девушки, я не хочу ее пить без предварительной подготовки! И даже если бы я был готов, то не хотел бы пить ничего, что называлось бы телесная жидкость! У меня нормальные фетиши, чтобы ты знала!

Он абсолютно точно не мог получить наслаждение от слюны или пота. По крайне мере, так он думал. «Хотя, если бы они принадлежали Эмилии или Рем, возможно, все было бы не так уж плохо», — подумал он про себя и продолжил:

— Проклятье, ничего не выходит. Слушай, этот напиток ведь безвреден, да?

— Не беспокойся. Организм его легко усвоит без осложнений. Это ведь телесная жидкость, в конце концов.

— В этом нет ничего хорошего, так что не делай такое лицо!

Видя слегка хвастающуюся Ехидну, Субару вздрогнул. Пока Субару высказывал её свое негодование, она лишь опорожнила свою чашку с довольным выражением.

— В любом случае ты действительно занимательный собеседник. Тот факт, что ты уверенно держишься передо мной, лишь подтверждает это.

— Ты настолько прекрасна, что другие люди слепнут от твоей красоты? Должен признать это, но я регулярно тренирую свой взор на той, кого считаю самой прекрасной. Поэтому, даже представ передо мной во всей своей красе, ты не сможешь как девушка выглядеть более милой.

— Не совсем. Обычно людей тошнит, когда они видят меня. Забавно, не правда ли?

— И что же в этом забавного?!

С самого начала их разговор целиком и полностью был наполнен тревогой. Субару еще раз посмотрел на девушку, сидящую перед ним на стуле. Ее волосы и все тело были белыми, как снег. Ее черная одежда выглядела почти как траурное платье, а легкий штрих ребячества придавал ее красоте завораживающий оттенок. Он размышлял про себя о том, как красивая девушка в траурной одежде может обладать определенным магическим обаянием, но ее неизменная гнетущая атмосфера вокруг заставляла его рассматривать само ее существование как угрозу.

— Итак…

Взглянув на Субару, который все так же проявлял чрезмерную осмотрительность, она поставила опустевшую чашку на стол и, проведя пальцем по краю, продолжила:

— Продолжать нашу беседу было бы наслаждением для меня, но… видимо, не для тебя, не так ли? Ты хотел что-то мне сказать или спросить у меня?

— Да, верно. А за нашими разговорами я совсем об этом забыл. Ты…нет, не то, что это такое, черт возьми? Мы действительно внутри Склепа?

Для Субару это было связано с местом, где он упал вскоре после того, как вошел в Склеп.

Он бы с готовностью признал, что то мрачное место было его дном. Но теперь, находясь посреди зеленеющей травы, казалось сомнительным. На этот вопрос от Субару Ехидна нежно погладила свои белые волосы руками.

— Этот вопрос был наполовину верным и наполовину неверным. Твое тело, несомненно, находится в Склепе, но разум находится в моей Твердыне. Иными словами, ты сейчас внутри сна.

— Сна?.. Но я не запомнил настолько хорошо твое лицо, чтобы видеть его во снах.

— Ты внутри сна, но я не говорила, что этот сон должен быть именно твоим. Это моя Твердыня, и, соответственно, сон тоже мой. Место, похожее на это… ты его не помнишь?

Для поддержания разговора Субару немного помолчал и потом пожал плечами.

— Ка-какие у тебя основания для всех этих слов?

— У меня нет доказательств. Но каким-то образом я просто почувствовала это. Твои действия не соответствуют твоим желаниям. Просто я поняла, что они напоминают поведение именно такого человека.

— Да, действительно это так: я не знаю. Но и твои слова тоже верны.

Ее речи не были суровы, но для Субару они были обвинением. Слова Ехидны не были ошибочными, но и в ответ Субару тоже не лгал. Когда ему сказали, что он во сне, Субару, хотя и был удивлен, легко принял это. Как будто это чувство было хорошо известно и понятно его сердцу. Почему это было так — он не мог найти причину, даже малейшего намека в своих воспоминаниях.

— Допустим, что я пока внутри твоих снов. Но как мне выбраться отсюда?

— Чтобы проснуться ото сна, нужно либо захотеть проснуться, либо быть разбуженным. Однако, даже если кто-то пытается разбудить меня извне, мое тело больше не существует, а разбудить себя из чужого сна — еще более сложная задача. Таким образом, ты не сможешь проснуться, пока мне не захочется отпускать тебя и я сама не решу проснуться, я полагаю.

— Тогда ты на самом деле…

Субару вздрогнул от простоты слов Ехидны.

Ее Твердыня, смысл этого слова теперь обретал ясную форму. Захваченная душа Субару теперь была у нее в руках. Безумные замыслы ведьмы, о которой говорила Рам; смысл тех слов теперь распространялся по его разуму.

— Не собираешься отпускать меня?

Даже при том, что он проявлял большую осторожность, он бросал на ветер слова, которые могут привести его к смертельному противостоянию с Ведьмой. Тот факт, что если бы она раскрыла свою истинную природу, то у него не было бы никаких шансов против нее, был хорошо понятен. И затем на вопрос Субару она тяжело вздохнула.

— Нет, не совсем. Я отпущу тебя, если ты хочешь вернуться, знаешь ли. Не я была той, кто тебя позвал сюда; это ты сам пришел, в конце концов.

— Что ты делаешь с моей выдержкой? «Господин серьезность» — это не совсем ко мне, ты знаешь?

— «Господин серьезность», в отличие от тебя, не стоит передо мной. Быть может, его где-то рвет под деревом?

Когда Ехидна выплюнула эти слова, словно яд, Субару почувствовал, как потерял все силы. В конце концов, что она хотела сделать, связавшись с ним?

Времени прошло всего ничего, но даже после разговора он совершенно не понимал ее характер. Хотя не было удивительным, что человека, именуемого ведьмой, понять не просто.

— В любом случае, пожалуйста, отпусти меня, если можешь. Вероятно, есть девушка, которая ждет меня и беспокоится обо мне. Если бы у меня было время выпить твоей телесной жидкости, я бы предпочел вернуться к этой девушке, чтобы она не волновалась.

— Мне-то нормально, но что насчет тебя?

— А что насчет меня?

— Вот так возвращаться, когда ты здесь, прямо передо мной. Возможность поговорить с Ведьмой Жадности — это не то, что могут получить другие люди, даже если будут пытаться.

Субару понял смысл ее слов и обратил на них внимание.

Да, это так. До сих пор он был сосредоточен лишь на угрозе, но забыл о самом главном. Если она была Ведьмой Жадности и в реальности существовал человек с таким именем, тогда…

— Ты… можешь ответить на важные для меня вопросы?

— Ты просишь меня… поделиться с тобой знаниями… не так ли?

В ответ на слова Субару Ехидна снова засмеялась: «Ку-ку-ку…» Похоже, что этот смех был ее самым счастливым, оттого Субару оказался подавлен сильнее, чем когда-либо прежде.

Атмосфера исказилась, и бескрайние луга вдруг начали рушиться. Небо треснуло, прерия горела, мир за горизонтом начал разлагаться.

Чувствуя несуществующую дрожь, Субару торопливо протянул руки к действительно существовавшему столу. Но как только он коснулся его, то тот рассеялся, обратившись в песок.

— Как я уже говорила, ты очень занятный человек.

Когда он поднял лицо, пейзаж вокруг Ехидны испортился и странный узор начал покрывать мир. Тень увеличивалась, расширяя руки и ноги, которые цеплялись за все тело Субару.

В отвращении он отчаянно пытался убежать, но разрушение мира уже подошло к ним обоим. Эшафота для побега не существовало. И именно так мир постепенно исчезал.

[✱]П.Пруфера Lixty: о чём, чёрт возьми, думает автор
П.Р. НОЕИВ: Лишь бы переводчик не напортачил, лишь бы не напортачил...

— Если ты хочешь обмениваться вопросами и ответами, то этого пространства будет многовато. Знать то, что хочешь знать. Твое стремление к этому…или, вернее, твоя Жадность, я ее одобряю.

То, что осталось между ними, было местом между креслами, в которых они сидели. Было достаточно близко: можно было коснуться, стоит лишь протянуть руку. Мир, в котором они должны сидеть и разговаривать.

Мир вокруг уже исчез на дне темноты, которой, казалось, не было конца. Это наверняка не было шуткой; упади он туда, вернуться возможности не будет.

Холодок пробежал по позвоночнику Субару, Ехидна же, казалось, была в прекрасном настроении.

Она хлопнула в ладоши и посмотрела на Субару своими сияющими глазами.

— Давай же, о чем ты хочешь услышать? Если я смогу, то отвечу на всё, что угодно.

Может быть, ты хочешь узнать о «Ведьме Чревоугодия» Дафни, которая создала зверей, отличных от тех, что создал Бог, чтобы спасти мир от голода?

Может быть, о «Ведьме Похоти» Кармилле, которая даровала эмоции даже тем, кто не является людьми, чтобы наполнить мир любовью?

Может быть, о «Ведьме Гнева» Минерве, которая бьет и тем самым лечит любого из этого печального мира, наполненного конфликтами?

Может быть, о «Ведьме Лени» Сехмет, которая выгнала Дракона за Великий Водопад, просто чтобы принести мир?

Может быть, о «Ведьме Гордыни» Тифон, которая продолжала судить виновных при всей своей невинной и цветущей юности?

Они казались незнакомыми… вернее, всё это было историями, которые больше не должны были существовать в текущем мире.

Получив огромное количество информации, Субару не мог вымолвить и звука. Напротив него Ехидна все еще смеялась.

Может быть, о «Ведьме Жадности» Ехидне, которая является Олицетворением Жажды Знаний и остается с сожалением жить после смерти, чтобы продолжать искать любую мудрость этого мира?

Указывая на себя пальцем, она сказала это, как бы провозглашая себя, и продолжила:

— Или… О «Ведьме Зависти», которая уничтожила всех этих ведьм и сделала их своей едой, превратив весь остальной мир в своего врага… может быть, ты хочешь услышать о ней?